Рарник

Потолок оказался очень низким, и мне пришлось пригибаться, чтобы не царапать об него шлем. Длинный ход привел нас к еще одной закрытой кованой двери. Магичка снова толкнула Зергеля вперед и тот, став на колени долго пыхтел, пока возился с замком. Ловкий парнишка умел не только басни складно вещать. Наконец, что-то щелкнуло, дверь поддалась, и за ней открылся пустой коридор, заканчивающийся тупиком.

– Пора! – уверенно сказала Сельфина уже в полный голос.

Из ее ладони вырвалась струя пламени и прожгла большую дыру в стене оказавшейся частью холста. Обугливающиеся куски ткани разошлись в стороны, по глазам больно ударил свет. Мы, прыгнули за лидером в образовавшийся проход, и подслеповато щурясь, вывалились в просторный и роскошно убранный зал прямо из огромной картины, словно ее ожившие персонажи. Скорее, лучше назвать ее панорамой, где в несколько эпических сцен отображались наши предыдущие подвиги, словно ее писали с самого начала похода. Там успели нарисовать сражение с Мимикрой, Призрачным Эвентом и Обжоркой, отчаянный крик Лапули, жертвенный подвиг Макса, меня с задумчивой Фэй на башне под низкими облаками и даже вещающего Зергеля. Все это заканчивалось тоннелем с дырой, где части холста еще потрескивали и колыхались.

На темных витражах потолка я разглядел картинки с рожицами разнокалиберных бесов, скрашивающих свой досуг разнообразными кознями. Видимо тема нечисти в Цитадели была популярна. Между винтообразно закрученных колонн из малахита по всему периметру зала стояли мраморные статуи воинов, видимо представлявших доступные классы в игре. На высоком троне у дальней стены сидел смутно знакомый мне человек, лицо которого я никак не мог вспомнить, а рядом стояло зловещее напольное зеркало в золотой раме. Оно выглядело так, будто с пола подняли и горизонтально поставили большую кровавую лужицу. Его поверхность тронула легкая рябь, словно в темной глубине что-то беспокойно ворочалось.

– Андедушка! – потрясенно выдохнула Сельфина, отступая назад, словно увидела призрака.

Фэй побледнела. Вот теперь и я узнал своего верного офицера. Неистовый ветеран старого Нью-Лайфа… Он вместе с Лейлой первым присоединился ко мне в самоубийственной синхронизации, когда понял, что его рейд-лидер уже обречен. Мой друг, брат по крови, товарищ по оружию – неужели ты стоишь за всем этим?

– Скотина! Я сожгу твои кости, ублюдский извращенец! Что же не показал свое лицо раньше? – зарычала магичка в ярости, потрясая кулачками, между которыми начинали проскакивать первые искры. Девушка шипела как рассерженная кошка. Казалось, она вот-вот кинется на врага врукопашную, чтобы глубоко вонзить в бесстыжие глаза острые когти.

– Дура! – загремел голос Андедушки. – Я боготворил тебя! Но ты предала, бросила нас на удильщике! Что мне еще надо сделать с тобой, чтобы ты сюда не совалась или тебе тут понравилось?

– Идиот! Я никогда не любила тебя! Почему я должна была там с тобой умереть? – заорала Сельфина, отправив к трону кипящий пиробласт.

Лучший спелл, который я когда-либо видел – колоссальный шар огня залил пламенем босса, но не причинил ему ни малейшего вреда. Скорее всего, шла еще «тронная речь» и бой даже не начался. Мы изумленно следили за драмой, ожидая команды от своего лидера, но ей было сейчас не до нас.

– Да, ты любила Хану, но не пошла и за ним, отправившись на безопасный респаун! Ты не Лейла, твоя любовь ничего не стоит! – в гневе проревел монстр, раздраженно стряхивая с тела густые капли напалма.

– Начинай бой, скотина! Я покажу, чего стою! – заскрежетала зубами Сельфина, раздувая в руках новый чудовищный спелл.

– Ты мне надоела и давно все показала, так что теперь меня удивить трудно! – издевательски захохотал Андедушка. – Тебе повезло, у меня в гостях друзья и некогда заниматься всякими глупостями. Проваливайте, нам не о чем разговаривать с живыми! – Босс взмахнул рукой и над позеленевшей от злости Сельфиной замигал маячок максимальной синхронизации.

Игрокам принудительно задрали ее до предела – подземелье снова удивило непостоянством. Над Зергелем и Мафанечкой тоже мерцало красным, заставив их обменяться быстрыми тревожными взглядами. А вот у нас с Фэй все осталось по-прежнему, что неудивительно – мы же не люди, а мобы...

– Что будешь делать, трусиха? Снова подожмешь хвост и свалишь, спасая ничтожную, жалкую жизнь? Ты мне противна! Смердишь, сгнила изнутри, в твоем сердце нет ни капли храбрости и чести! Кто запомнит тебя, кому нужна пустая душа в куске мяса и жира? Лишь кожа, натянутая на этот мешок с нечистотами делает его привлекательным! Как вообще ты осмелилась стоять рядом с Лейлой и Хану? Забирай отсюда свою ловкую задницу, пока я до нее опять не добрался. Выход свободен! – закончив тираду, Андедушка сплюнул от отвращения.

Зергеля и Мафу долго уговаривать не пришлось. Они трогательно взялись за руки и стали осторожно пятиться к дырке в картине, не отводя испуганного взгляда от босса. Я понимал их – поражение будет стоить им жизни.