Рарник

Теперь и мне стало интересно. Восхищение и энтузиазм сестры оказались заразными. Что там приготовили танку? Я бы предпочел новое тело, да и суккубе надо сменить имидж. Лучше не давать ей в руки зеркало, седые волосы сильно расстроят Фэй. Мы наверняка набрали уровень или даже два, и могли бы себе позволить моба покрепче. Но Макс пока молчит, срывать маски рано. Может, он и не замешан в демонических кознях местной нечисти? Он уже упустил массу возможностей наделать нам пакостей…

– А это что? – недоуменно спросила Лапуля, доставая из мешка дымчатый шар.

– Дай-ка мне, я посмотрю, никогда такого не видела… – Сельфина бережно взяла у нее странный объект. – Это конечно не «первостихия», но…

Магичка потрясенно рассматривала таинственную прозрачную сферу. Внутри шара множество крохотных вихрей вспыхивали сверкающими ниточками цепных молний. Теперь даже Фэй пришла в себя, перестав наконец-то раскачивать меня, и с любопытством следила за реакцией изумленной Сельфины. Похоже, обошлось и с суккубой все будет в порядке. Она в своем замке и не такого натерпелась…

– Я думаю, игра создает новую магию… – задумчиво сказала наш лидер. – Какой-то неизвестный «архи-элемент» новой школы. К стихиям огня и воды добавляется мм...

Девушка положила необычный объект на пол и стала делать странные пассы руками, словно вытягивая из него содержимое. Сфера засветилась, беззвучно распалась на две половинки, а дымок с вихрями вытянулся в тонкую струйку и растворился в ладонях Сельфины.

– Воздух! – магичка обвела нас торжествующим взглядом, требуя разделить ее триумф. – Я пока не знаю, как им пользоваться. Изучение неизвестного спелла может занять много времени, но вы хоть представляете, что это значит?

Я лишь развел руками, на миг отпустив Фэй, а Лапуля замкнулась в своем мирке, продолжая чахнуть над стрелой и не обращала никакого внимания на восторги Сельфины.

– Прибью любого, кто проболтается снаружи. Только попробуйте слить информацию прессе. Найду вашу комнатку в физическом мире и разнесу вдребезги, понятно? – магичка почему-то смерила взглядом то, что осталось от варлока.

– Понятно… – неожиданно ответил Макс, видимо мгновенно выздоровев.

Сестра бросила, наконец, свою стрелу и помчалась обнимать и расцеловывать симулянта. Фэй заулыбалась. Как хорошо-то… Все в порядке…

Всем стало понятно, что Лапуля ничего доставать из мешка больше не будет. Хорошо бы занять суккубу, а то у меня доспех от ее слез проржавеет…

– Милая, не посмотришь и нам что-то? – вкрадчиво спросил я.

Фэй неуверенно встала и хотела попросить разрешения у лидера, но поняла, что не стоит. Сельфина отошла в сторонку и разминалась чудаковатой гимнастикой, пытаясь нащупать движение-триггер для нового спелла.

– Давай-давай, не томи! Достань мне ковер-самолет, чтобы не пришлось бегать по жаре в железяках, – плоско пошутил я, чтобы заставить Фэй улыбнуться. – А лучше нам что-нибудь из этого… Ну, как ты любишь…

Суккуба, наконец, засмеялась и выудила из мешка фламберг, но тут же громко ойкнула и отбросила меч мне, словно обожглась. Я смог поймать эфес и сразу понял причину ее спешки – оружие кусалось. Оно даже не дало себя разглядеть, пребольно тяпнув меня за палец! Пришлось уронить своенравное существо на камни. Клинок обиженно зазвенел, а круглое навершие открыло пасть и зашипело, защелкало мелкими острыми зубками. По сути, это моб и похоже, что невероятно ценный. Только вот как укротить чудище?

Я кивнул Фэй и решительно взял меч. Через несколько секунд рука превратилась в кровавое месиво, словно я сунул ее в стаю голодных собак. Брызги крови и куски плоти летели во все стороны, а мощный поток входящего лечения не компенсировал дикую боль. Но дело того стоило. Без хилера тварь обглодала бы руку до кости. Эта зараза еще и глухо урчала, кромсая мне кисть, но все медленнее. Наконец, она словно наелась до отвала и затихла. Сытая и довольная. Если меня чуть не угробил собственный меч, что же он будет делать с врагами?

Суккуба облегченно вздохнула, а я теперь смог оценить оружие по достоинству. От волнистого лезвия исходило темное марево, подсвеченное темно-красной аурой. При скользящих ударах фламберг наносил больше повреждений, чем обычный клинок. Выгнутая кромка имела лучшие режущие свойства и при поражении получался эффект пилы — каждый изгиб наносил свой разрез, оставляя в ране лепестки плоти, которые потом мертвели и загнивали.

Я все любовался новым мечом, но вдруг почувствовал странное недомогание, причем достаточно сильное для того, чтобы его заметила Фэй. Присмотревшись, мы увидели странный красный туман вокруг его навершия. Из моей руки к оружию тянулись почти невидимые мелкие капельки крови.

– «Проклятье Мары рано или поздно пожрет хозяина»… – Фэй прочитала на лезвии еле заметную надпись. – Выбрось его, тебя придется все время подхиливать!

– Да, но это должно как-то окупаться. Вещица-то непростая, именной клинок… – задумчиво пробормотал я, но положил его на землю и отошел подальше. – Что там еще у нас осталось?