Раса значения не имеет

Гвоздик продолжал трындеть, к нему присоединился Тики, выразивший полнейшее восхищение костюмом фейка, а я молча ела кашу и украдкой рассматривала притихшего эльфа. Он продолжал изучать балкон.

— Хочешь чаю? — предложила я, вспомнив, что Ивану нравится мой фирменный чай.

— Давай.

По-моему, эльф улыбнулся. Или показалось?

— Мне тоже чаю, — оживился Гвоздик, — что ты, кстати, там высматриваешь?

Мне тоже было интересно, что такого занимательного Иван обнаружил за окном, но я, в отличие от фейка, не решилась спросить прямо.

— Не нравится мне эта горгулья, — буднично сообщил нам эльф.

— Горгулья? — поразилась я.

— Не нравится? — удивился Гвоздик.

Какая еще к черту горгулья? Я бросилась к балконной двери. За стеклом, между старой шваброй и пустыми трехлитровыми банками, стояла, а вернее, сидела небольшая статуя. Больше всего существо походило на кошку. На очень странную кошку с человеческим лицом и бородой. Оно что, живое? Тики прилип к стеклу рядом со мной.

— Понятно, что не нравится, горгульи вообще мало кому симпатичны. У них и внешность, и характер полная дрянь, — развил свою мысль Гвоздик.

— Оно давно тут живет? — я беспомощно обернулась к фейку и эльфу.

— Я только сейчас ее увидел. А то раньше бы тебе сказал, что оно не платит за квартиру, — отозвался Одуванчиков.

— Балкон нельзя сдавать в аренду, он не входит в общий метраж жилого помещения, — возразил Иван.

— Входит, просто с понижающим коэффициентом, — тоном эксперта заявил фейк.

Ну о чем это они вообще?

— Оно было тут с того самого дня, как мы въехали, — сообщил эльф.

Ну да, он же постоянно на балкон бегает. То позавтракать, то аутодафе устроить. Ясное дело, заметил. Мог бы, конечно, и раньше сказать.

— А не нравится оно мне, потому что чем дольше я на него смотрю, тем сильнее сомневаюсь, что это вообще горгулья, — продолжил Иван.

— А что оно, по-твоему? — спросил Гвоздик.

Иван замялся. Он некоторое время молча смотрел на каменного кота, а потом неуверенно предположил:

— Ну, например, голем.

Гвоздик подавился чаем. Мне все это вообще перестало нравиться. Одуванчикова не так просто чем-либо удивить.

— А какая разница между горгульей и големом? — спросила я.

— Горгульи это малая раса, а големы — искусственные создания. Поднимать големов запрещено, — терпеливо объяснил Иван.

— Кем запрещено? Законами Пангуманоидного Союза?

Про то, что законы Объединенного Человечества ничего подобного не запрещают, ибо объединенное человечество ничего такого не умеет, я знала точно.

— Это скорее негласное правило, — уклончиво сказал Гвоздик, присоединившийся к нам с Тики у окна.

— Но это очень убедительное правило, — добавил Иван.

— Кого-то оно не очень убедило, — глубокомысленно вставил свои пять копеек Тики.

Я точно тут лишняя.

— М-да, боюсь, ты прав. Камень явно поделочный, — протянул Одуванчиков.

— И усы.

— О, да.

— А еще у него лапки! — не выдержала я.

У предполагаемого голема действительно были кошачьи лапки!

— Главный вывод из этого следующий: горгулья платит квартплату за себя самостоятельно, а за голема платит его создатель. Так что ищи, кто из твоих квартирантов притащил в нарушение договора домашнее животное, — многозначительно намекнул мне фейк.

Да, вариантов у меня хоть отбавляй! Иван с необычайной заинтересованностью уставился в свою чашку с чаем. Не дождавшись моей реакции, Гвоздик добавил:

— Обычно созданием големов грешат талантливые артефактщики.

— Но если это все-таки горгулья, он смертельно обидится, — вынырнул из свой чашки Иван, — лучше сначала проверить.

— Есть идеи, как?

— Горгульи ночные существа, при дневном свете они неподвижны. А големам плевать на время суток, — на кухню, не дождавшись Тики, заглянула Мария.

Они же елку планировали рубить.

— Так-то это так, но если голем хочет закосить под горгулью, его не заставить пошевелиться днем, — покачал головой фейк.

— Ха! — Мария взяла тарелку Тики, уверенно вышла на балкон и высыпала остатки каши на неведомую каменную зверушку.

Мы все наблюдали за ней, немного оторопев. Она же человек, да?

— С горгульями такой фокус приводит к страшному скандалу, — поделилась Мария, вернувшись с балкона.

— Я их понимаю, — меланхолично произнес Иван.

Гвоздик расхохотался.

— А это вообще законно? — спросил он сквозь смех.

— Абсолютно. И никакого вреда для экологии, — отозвалась Мария.

Почему у меня такое впечатление, что тут все говорят на каком-то неизвестном мне языке? На перила балкона уселся любопытный голубь. А нет, не любопытный, голодный. Голубь перелетел вниз, поближе к зверушке, и принялся склевывать с нее кашу. Буквально через пару минут к нему присоединилось еще двое собратьев. Я начала понимать план Марии.

— Они нам весь балкон загадят! — возмутился Тики.

— Да. И горгулью, если это горгулья…