Раскаяние на расстоянии (СИ)

– Рейс задержали до завтрашнего утра или полудня... – неуверенно проговорил Трюмпер. – Если тебе нужно возвращаться – я пойму.

Билл сел на кровать, пытаясь привести в порядок свои мысли. Он на самом деле не помнил, что с ним случилось за последний час. В голове обрывки воспоминаний – кусочки, которые ему было необходимо собрать воедино.

Том присел в кресло, что стояло у окна, и пытался предугадать ход событий. Он не хотел бы, чтобы Билл ушел, но понимал – если так случится, останавливать или просить остаться он не имел права. Только сейчас, глядя на притихшего друга, парень поймал себя на мысли, что совсем его не знает.

– Я проспал, – тихо начал Билл, – поэтому не смог выбраться из академии... Мне ехать до аэропорта почти час. Я чуть сдох, сидя в комнате, глядя на стрелки часов... Время уходило. Я не мог ничего придумать. Знал, что ты ждешь меня, но... Мне в голову ни одной идеи не пришло, а с каждой секундой я все больше нервничал... Ты не представляешь, что значит сидеть и понимать, что ты ближе, чем обычно, а я ничего не могу придумать...

– Я об этом думал... В смысле, что я рядом и не могу ничего сделать... – поперхнулся, жалея, что перебил.

– Элвис заставил меня взять себя в руки, придумал план и помог мне выйти из академии незамеченным... Только я должен был вернуться к проверке... В общем, мне нет смысла возвращаться, – только сейчас он поднял взгляд на Тома.

– Билли, ты меня так напугал...

– Да... – поднялся с кровати, обнимая себя за плечи. – Как-то не так я себе нашу встречу представлял.

– Какая разница? Главное, что встретились... – пожал он плечами.

– Ты прав, – несмело улыбнулся, подходя к своему другу. Том протянул ему ладонь, а когда почувствовал тёплые пальцы, то притянул парня на свои колени.

– Вот и хорошо... – к его лбу прижались теплые губы. – Мы должны поговорить... – осторожно напомнил Том.

– Да, я помню... – вздохнул. – Только давай я всё-таки приму душ, а ты пока можешь что-то из еды заказать...

Билл чувствовал себя странно: страх, волнение, разочарование, радость, желание рассмеяться и расплакаться одновременно. Они ведь совсем чужие друг другу... Ему казалось, что тело Тома он знал лучше, чем его внутренний мир, что и огорчало... Разве можно так слепо любить? Билл боялся ответственности, боялся понять, что он зря пошёл на поводу у своих эмоций...

Они кушали в полной тишине. Оба напряженно косились друг на друга: Билл потому, что боялся разговора, а Том – чувствовал себя лишним.

Трюмпер вообще не знал, куда себя деть. Ему хотелось обнимать любимого, разговаривать с ним, наслаждаться часами, что были отведены им. Только собственная неуверенность вновь убеждала его в том, что Билл ему не рад...

Трюмпер ушёл в душ, не сумев совладать с трусостью, он сбежал. Его чувства были непонятны ему, впрочем, здесь они с Биллом были похожи.

Вернувшись, Том обнаружил, что на часах уже глубокий вечер, а гость лежал на кровати с закрытыми глазами, неужели уснул?

– Я не сплю, – открыл глаза, – Том, прости меня... Знаешь, я как мудак себя повёл... Или не как мудак, но очень странно... – сел в кровати. – Я вообще-то боюсь... Чего-то...

– Билли, – сел рядом, – ну, это нормально... Мы ведь... Тогда была страсть, а сейчас разум, ну, пока что разум, а ведь потом и снова страсть может быть...

– Трюмпер, это ты сейчас так на секс намекаешь?

– Я? – возмущено-оскорбленное. И щеки начали краснеть – ему на самом деле хотелось, а сказать не мог.

– Да, ты прав, – провел ладонью по своим коленям, – тогда была страсть, – решил не смущать Тома вконец.

– А сейчас мы можем трезво оценить ситуацию... И мне тоже немного страшно.

– Ты сомневаешься в моих чувствах, Том? Только честно...

– Ну, я ведь... Это мои проблемы... – начал неуверенно объяснять он. – Я не в твоих чувствах сомневаюсь, а в себе... Тебя-то я люблю, а себя как-то... Ну, не очень, что ли... – Билл внимательно его слушал, разглядывал, удивлялся, что по его вине другой человек так волнуется. – Ты ведь очень красивый, я себя рядом с тобой дураком чувствую... Сколько книг бы умных не прочитал, а при тебе теряюсь, трушу и стыдно мне, что я такой. И страшно, что ты сочтешь меня слабаком полным, но я все ради тебя... – он начал задыхаться, ничего серьезнее и важнее ему не приходилось говорить. – Даже сейчас глупости такие говорю, что снова стыдно и... В общем... Ай... – он резко поднялся с кровати, не сумев справиться с собственным волнением. Том отошёл к окну, растирая глаза ладонью. Как же ему было не по себе сейчас...

Билл не верил ни своим глазам, ни ушам, ни мурашкам, что расползались от сердца, которое никогда так быстро не колотилось. Его Том... Тот дурной мальчишка, в которого он однажды влюбился... Так волнуется, переживает, нервничает... Это казалось таким романтичным, чистым и искренним, будто они и не покидали того зимнего вечера, будто до сих пор дети...

– Томми, – тихо, но невозможно не услышать, – ты ведь помнишь... Я тогда сказал...