Раскаленная стужа

– На следующий день после нашей свадьбы вы сами позволили мне стать частью вашей жизни. Я предложила вам все мое умение и усердие. В свою очередь, вы сказали мне, что ваши слуги поступают в мое распоряжение. Я все сделала в соответствии с вашими указаниями.

– Вы украли у меня моего сына, – тяжело обронил он.

– Украла у вас сына? – возмутилась она. – Какой вздор! Он сейчас в конюшне, кормит пони, которого вы ему привезли.

– И с чего это вы решили, что я плохо о нем забочусь? – В голосе отца зазвучали саркастические нотки. – Кто лучше знает, когда ребенок готов для занятий с книжкой или для уроков фехтования – его отец или девчонка, воспитанная в монастыре и не умеющая обращаться с мужчиной, не говоря уже о ребенке.

Она метнула на него свирепый взгляд.

– Может быть, у меня и нет опыта воспитания детей, но когда ребенок в чем-то нуждается, я могу это заметить. Вы хоть знали, что леди Мэв убедила Алэис, будто я собираюсь убить мальчика? Эта глупая корова была готова держать его в заточении в глухой каморке в башне, чтобы защитить его от меня. Или возможно я ошибаюсь, думая, что это влияние леди Мэв? Может быть, это вы считаете, что с ним так следует обращаться? Если так, то какой же вы отец? Я бы последнего мойщика посуды не стала бы заставлять жить в таких условиях.

Она вскрикнула от боли, когда он снова схватил ее за плечи. На этот раз ей было по-настоящему больно.

– Злобная стерва, – произнес он тихим голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

– Отпустите меня, – потребовала она.

– Может быть, так вы поймете быстрее, если слова не помогают. – Его губы скривились в зловещей усмешке. – Наш брак – это самая ужасная ошибка в моей жизни. Ну что ж, этому недолго осталось длиться. Я не собираюсь всю жизнь мучиться с мегерой, у которой язычок острее моего меча. Этой ночью прощайтесь с Грэстаном, потому что завтра я верну вас обратно в Бенфилд.

Ровена насмешливо улыбнулась.

– На каких основаниях? Вы всем дали понять, что наш брак заключен и обратного пути нет. А как же сыновья, в которых вы так нуждаетесь? Я вряд ли смогу родить вам сына, если буду находиться в Бенфилде.

– Да, мы женаты, – холодно сказал он. – К сожалению, тут ничего не поделаешь. Я не буду с этим спорить. Что же касается сына, то один у меня уже есть. Оставайтесь первой леди Бенфилда, выкидывайте там какие хотите номера, но здесь больше ноги вашей не будет.

Она растерянно уставилась на него: Рэннольф говорил это всерьез. Муж хочет лишить ее всего, к чему она уже так привыкла. Ее сердце словно бы припустилось паническим галопом.

– Грязный негодяй! – закричала она, пытаясь ударить своего мужа. – Я тут изо всех сил пыталась привести замок в божеский вид, боролась с ленивыми слугами и этой жестокой женщиной, одна, без вашей помощи. Вам мало было заставить меня пойти на этот брак, но вам еще нужно унизить меня перед всем Грэстаном!

Вы говорите, что я вмешалась во все стороны вашей жизни! Что же говорить о моей жизни? Вы лишили меня всех надежд, всего, к чему я стремилась. Вам не удастся теперь лишить меня остального. Я никуда не поеду!

Она отпрянула от него. Тонкая ткань рукава ее сорочки не выдержала и разорвалась. Но он продолжал держать ее за другое плечо железной хваткой. Лицо Рэннольфа почернело от ярости. Он занес руку над ее головой.

– Нет! – вскрикнула она и дернулась назад. Если он ударит ее сейчас, скорее всего, просто убьет. В отчаянии она бросилась на мужа. Если он не сможет размахнуться, то удара не получится. Она обхватила его свободной рукой. Он издал удивленный возглас и от неожиданности отпустил ее. Ровена немедленно обняла его двумя руками.

Только тут Ровена поняла свою ошибку. Он схватил ее за плечи. Сколько секунд ему потребуется, чтобы оторвать ее от себя?

– Не убивайте меня, мой господин, – воскликнула она, уткнувшись лицом в его грудь. Своей щекой она чувствовала, как часто колотится его сердце. – Мария, Матерь Божья, помоги мне, – взмолилась женщина.

– Пожалуйста, – прошептала она, хотела добавить еще что-то, но нервный комок застрял в горле: ее губы не привыкли молить о пощаде. Муж отнял руки от ее плеч. Они упали на бедра Ровены.

– Отпусти меня, – сказал он, но мышцы его груди были по-прежнему напряжены, словно он собирался драться.

Она лишь еще крепче вцепилась в него.

– Вы ударите меня, – только и смогла прошептать женщина кляня себя за трусость.

– Отпустите меня, – повторил он над ее ухом. – Я уже успокоился. Я не сделаю вам больно.

Прошла одна мучительно длинная секунда, потом еще одна. Она не шевелилась.

Он мягко погладил ее волосы, затем взял в ладони лицо жены и, несмотря на сопротивление, поднял его от своей груди.

С закрытыми глазами она вся напряглась, ожидая неминуемого удара. Ровена закусила предательски дрожащую губу. Услышав его вздох, она осмелилась слегка приоткрыть глаза.