Раскаленный добела (ЛП)

Налетел порыв ветра, и я обняла себя за холодные плечи. Вечерние платья не были предназначены для театрализованных побегов на балконы посреди зимних ночей.

Роган снял пиджак и накинул его мне на плечи.

Я передернула плечами.

— Не надо.

— Невада, ты замерзла.

— Я в порядке.

— Это просто чертов пиджак, — прорычал он.

Я прищурилась.

— В чем подвох?

— Что? — В его голосе звучало раздражение.

— В чем подвох с пиджаком? Во что он мне обойдется? Ты продолжаешь отщипывать по кусочку от моей независимости всякий раз, когда пытаешься «позаботиться» обо мне, поэтому я бы хотела узнать цену заранее.

Он выругался.

— Красочно, но не очень информативно. — У меня застучали зубы. Я крепко их сжала, и у меня стали дрожать коленки. Замечательно.

— Возьми пиджак.

— Нет.

Мы уставились друг на друга. Хорошо, что взгляды не были мечами, иначе бы мы схлестнулись в дуэли прямо здесь на балконе.

— Можешь уже возвращаться, — сказала я. — Уверена, он явится сюда узнать, в чем вся соль, стоит тебе только уйти.

— Я уйду, когда сочту это необходимым.

Судя по крепко стиснутой челюсти, он и не думал сдвинуться с места, и был слишком большим, чтобы я могла спихнуть его с балкона в кусты роз внизу. Хотя искушение попробовать было.

— Я знаю о «Кастре».

Посмотрим, как он справится с этим.

Он никак не отреагировал.

— Откуда?

— Августин узнал твоих людей во время одного обмена, который они охраняли.

— А. — Он поморщился. — Августин стал интересоваться моими делами после идиотизма Пирса. Для такого случая я обзавелся служебными собаками. Он может изменить свой облик, но не может изменить свой запах. Похоже, я немного опоздал.

— Какие сделки ты охраняешь? Кто твои клиенты? Наркодилеры? Убийцы?

— Да, убийцы. Но только если их имя относится к Дому. Я никогда не имел дел с наркоторговлей. Я знаю преступный мир, и он знает моих людей. Мы проходим мимо как два незнакомца на улице, которые знают друг о друге, но никогда не пересекаются, и именно так мне бы и хотелось это оставить.

Правда.

— Зачем ты этим занимаешься?

— Информация, — сухо ответил он. — Я существую вне общества Превосходных по собственному выбору, но знаю о нем больше, чем те, кто в нем укоренился. Информация дает мне власть, и когда необходимо, я ее использую.

Налетел очередной порыв ветра. Если Барановский не объявится в ближайшие две минуты, я замерзну насмерть.

Роган взглянул на сад. Парусиновый навес оторвался от остальных, полетел к нам и обернул левую сторону балкона, защитив нас от ветра. В ответ темная тень переместилась в окно третьего этажа на расстояние около пятисот ярдов от нас через сад. Роган отметил окно взглядом и отвернулся. Он тоже видел. За нами наблюдали, вероятно, кто-то со снайперской винтовкой.

— Именно об этом я и говорила. Я отказалась от твоего пиджака, поэтому ты решил все по-своему. Ты не считаешься с моими желаниями. Совсем.

— Тебе хочется померзнуть? — Он пристально посмотрел на меня.

— Да. — И это прозвучало откровенно глупо. Я вздохнула про себя.

— Невада, мы оба знаем, что тебе холодно. Я слышу, как у тебя стучат зубы. Если ты делаешь это мне назло, то я это уже понял. Это ребячество.

Я уставилась на него.

— Это не ребячество, Коннор. Ты пытаешься отнять мою жизнь. Ты делаешь что-то для меня, даже когда я специально прошу тебя так не поступать, потому что тебе кажется, что ты лучше знаешь. Я отчаянно сражаюсь за свою независимость и границы, потому что иначе от меня ничего не останется. Будешь только ты, а я стану твоим дополнением.

Роган развернулся и прикрыл наполовину зеркальную дверь позади нас. Стекло поймало мое отражение. Черное платье облегало меня словно броня. Светлые волосы короной уложены на голове. Взгляд на лицо вернул меня на землю: в моих глазах было что-то вызывающее, почти жестокое. Я едва себя узнавала.

Мне это не понравилось.

Роган стал позади меня, на его решительном лице отразилась тоска.

— Что ты видишь?

— Я вижу себя в одолженном платье.

— Я вижу Превосходную.

Правда. Он действительно так считал. В горле встал ком. Глубоко внутри я это знала. Я просто не хотела иметь дел со всеми теми вещами, которые этот титул означал.

Его голос стал тихим.

— Это не игра в переодевание. Это ты, Невада. Та, кем ты на самом деле являешься.

Почему его голос прозвучал так, будто он собственными руками подписывал себе смертный приговор?

— Ты уже должна была это понять. Не такая уж это и неожиданность, — тихо продолжил он. — Августин тоже это знает. Он ведь не идиот. Рано или поздно он попытается заполучить тебя в свое услужение. Он попытается предложить тебе сделку, вероятно, похожую на огромную кучу денег в комплекте с цепью и кандалами. На самом же деле, любое его предложение будет лишь скупой подачкой. Если он сможет тебя заполучить, твоя ценность для Дома Монтгомери будет огромной. Твоя ценность для любого Дома будет неизмерима, особенно, если ты не знаешь, кто ты, и подчиняешься, позволяя себя контролировать и использовать.

Например, мне будут предлагать больше миллиона долларов, чтобы я бросила все, что сама построила. Мое чутье меня не обмануло, но ловушка казалась такой искушающей.