Раскаленный добела

В магическом отношении он был прыгуном. Прыгуны сжимали пространство вокруг себя, перебрасывая себя или других сквозь него. Обычно, их прыжки были на короткие дистанции, вплоть до тридцати ярдов. Тем не менее, они могли перемещаться очень быстро, и во время прыжка их невозможно было отследить, из-за чего они были высоко востребованы в армии. Я никогда не встречала их прежде, поэтому посмотрела несколько видео с YouTube. Большинство из них было снято парнями в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти, которые бросали при помощи магии в стены предметы, вроде арбузов, тыкв, банок с краской, а в одном чрезвычайно тупом видео, канистры с бензином с зажженным фитилем из длинного носка. Закончилось оно так, как вы и подумали. Большинство из них пытались бросать друг друга или самих себя, но ни у кого из них не хватало на это силы. Как максимум, им удавалось переместить своих друзей на пару футов. По словам Берна, масса и размер объекта были решающим фактором.

Интернет утверждал, что правильно рассчитав прыжок, Превосходные прыгуны могли проходить сквозь стены. Если это было правдой, то репутация Форсбергов о заигрывании с корпоративным шпионажем обретала смысл.

Общедоступные записи и видео с YouTube мало что давали, но, в отличие от меня, у Корнелиуса был доступ к базе данных Домов и, вероятно, он уже встречался с Форсбергом.

— Что вы можете мне рассказать о Маттиасе Форсберге? — спросила я.

— Он типичный хьюстонский Превосходный: печется о семейном состоянии, имеет четкие представления, что приемлемо и неприемлемо для человека его социального статуса, и избегает публичного внимания. Он мало с кем считается, а остальных людей просто презирает.

— Он может прыгать сквозь стены?

— Да. Не могли бы свернуть на следующем повороте?

Я съехала с автострады.

— Поверните направо и припаркуйтесь, пожалуйста.

Мы повернули направо и остановились перед строительной площадкой. Стальной скелет здания начинал обретать форму, окруженный строительными лесами. Корнелиус вышел, достал пакет из багажника и направился по дороге между зданиями, скрывшись из виду. Следом за ним полетел Талон.

Что могло быть в пакете? Он был пластиковым, укрепленным изнутри сеткой. У него могли быть там части тела, а я об этом так и не узнаю.

Я побарабанила пальцами по приборной панели и включила радио. — «…никаких новых сведений о расследовании убийства сенатора Гарзы. Полиция по-прежнему…»

Я выключила его.

Не могли быть там части тела, иначе на пакете были бы выпуклости. Мешок казался однородным — если он, конечно, не перемолол тело в фарш… Так, это уже нездорово. Четыре месяца назад мне бы и в голову не пришло, что в мешке может быть расчлененный труп.

Корнелиус вернулся, неся пустой мешок. Если в нем было что-то гадкое, я почувствую запах, когда он положит его обратно в машину.

Он аккуратно свернул пакет и положил в багажник. Не-а, никакого странного запаха. Или подозрительного протекания.

— Спасибо, — сказал он. — Теперь можем продолжить путь.

Ассамблея занимала «Башню Америки» — изящный небоскреб на углу Вог Драйв и Аллен Парквэй. Сорок два этажа светлого бетона и темных окон поднимались утонченными изгибами на почти сто восемьдесят метров над центром Хьюстона. Нынешний декабрь принес бесконечные дожди, вкупе с наводнениями и постоянно затянутым мрачными тучами небом. «Башня Америки» выделялась на их темном фоне, словно волшебный шпиль из какой-то легенды, вдруг очутившийся посередине Хьюстона. Она была полна магов, только эти маги не стали бы забавно бормотать песенки или отправлять вас вершить героический подвиг. Они убили бы вас в мгновение ока, а их адвокаты помогли бы исчезнуть любым уликам еще до начала расследования.

Мы миновали будку охраны, где Корнелиус предъявил свое удостоверение личности, затем припарковались и вышли из машины. Талон спикировал над нами и снова набрал высоту, пролетев мимо большого фонтана в форме одуванчика, направляясь к деревьям неподалеку.

Мы прошли мимо идеально подстриженной, изумрудно-зеленой лужайки к стеклянному входу. Мне не хватало веса пистолета, но «глоку» пришлось остаться в машине.

— Как работает ваша магия? — осторожно спросила я. — Вы контролируете Талона телепатически? Можете видеть его глазами?

— Нет. — Корнелиус покачал головой. — Он сам по себе. Я даю ему пищу, приют и опеку, а взамен он выполняет мои поручения, когда я его об этом прошу.

Талон был не просто птицей, он был домашним любимцем. Значит, и Банни тоже был питомцем. Если кого-то из его животных ранят, реакция Корнелиуса будет очень сильной. Мне нужно иметь это в виду.

Мы были почти у дверей.

— Форсберг, вероятно, не удостоит меня ответом ни на один вопрос, — сказала я.

— Согласен.

— Поэтому спрашивать придется вам. Я хочу, чтобы вы говорили прямо. И лучше всего задавайте вопросы на «да» или «нет».

— Вам необходимо, чтобы я подошел к нему и спросил, виновен ли он в смерти Нари?