Раскаты грома

– Да не в чести дело, – сказал он и встал. Все молча ждали, что он скажет. Леруа умоляюще протянул руки, и огонь костра осветил снизу его лицо, оставив в тени глаза – темные дыры, как ямы в черепе. Он постоял так. Рваная одежда болталась на исхудавшем теле великана.

Не оставалось ничего, кроме необходимости сражаться. Он уронил руки.

– Я ухожу, – просто сказал он. – Когда зайдет луна, я уеду.

И ушел от костра. Один за другим люди вставали и шли за ним – все это были люди из его отряда.

Шесть человек сидели кружком и ждали, когда луна коснется холмов. За ними стояли оседланные лошади; из чехлов торчали ружья. Возле каждой из шестисот лошадей лежал бюргер, одетый, закутанный в одеяло; люди пытались спать. Хотя лошади топали и беспокойно двигались, звона узды не было слышно – все звуки старательно приглушали.

– Повторим снова, чтобы каждый знал свою роль. – Леруа осмотрел кружок. – Я пойду первым с сотней людей и двинусь вдоль реки на восток. Твой маршрут, Хендрик?

– На юг, мимо кавалерии. На рассвете – поворот к горам.

Леруа кивнул и спросил следующего:

– А твой?

– На запад вдоль реки.

– Ja, а твой?

Он спросил каждого, и когда все ответили, сказал:

– Место встречи – старый лагерь у холма Инлозана. Договорились?

И они принялись ждать, глядя на луну и слушая грызню шакалов из-за трупов англичан на равнине. Потом луна ушла за холм, и Леруа подобравшись встал.

– Totsiens[23], керелы! Удачи нам всем.

Он взял повод своей лошади и повел ее к Ваалу; за ним молча повели своих лошадей сто человек. Когда они проходили мимо единственного фургона у Падды, подошел старик Зайтсманн, ведя вьючного мула.

– Уходите? – спросил он.

– Ja, минхеер, надо.

– Да не оставит вас Господь.

Зайтсманн протянул руку, и они обменялись рукопожатием.

– Мул нагружен. Это деньги для вас. Нам они не понадобятся.

– Спасибо, минхеер. – Леруа знаком велел одному из своих людей забрать мула. – Удачи.

– Удачи, генерал.

Зайтсманн впервые назвал его так, и Леруа двинулся к периметру обороны и дальше на равнину, где ждали англичане.

Едва забрезжил обманчивый рассвет, они миновали англичан и были свободны. Но за ночь дважды слышалась стрельба. Не всем уходящим так повезло.

Глава 55

Шон и Сол стояли у шотландской коляски. Мбежане принес им кофе.

– Боже, сегодня так холодно, что может замерзнуть крючок у медной обезьяны.

Шон взял чашку обеими руками и шумно отпил.

– Ну, твой-то хотя бы зачехлен, – возразил Сол. – Нам лучше пошевеливаться, пока мы не примерзли к земле.

Шон согласился.

– Пора обойти наш участок. – Он крикнул Мбежане: – Погаси костер и приведи лошадей!

Двойной цепочкой, с коляской в тылу они начали обход. За последние четыре дня они объезжали эту территорию много раз, прочесывали во всех направлениях участок, отведенный им Ачесоном. Трава стала жесткой от мороза и хрустела под копытами лошадей.

Впереди, точно охотничьи собаки, бежали зулусские следопыты, позади жались в шинелях солдаты, а Шон и Сол возобновили свой бесконечный спор с того места, на котором остановились накануне вечером. Они уже так далеко забрались в будущее, что говорили о федерации с ответственным правительством, которая займет все территории к югу от Замбези.

– Именно это уже десять лет предлагает Родс, – заметил Сол.

– Не хочу иметь с этим лукавым ублюдком ничего общего, – энергично заявил Шон. – Он будет держать нас пришпиленными к юбке Уайтхолла; чем быстрей мы избавимся от него и Маймера, тем лучше.

– Ты хочешь избавиться от имперского правления? – спросил Сол.

– Конечно. Закончим войну и отправим их всех назад за море.

– Полковник, похоже, вы воюете не на той стороне, – заметил Сол, и Шон усмехнулся.

– Серьезно, Сол…

Он не договорил. Из темноты неслышно выбежал Мбежане; Шон остановил лошадь и почувствовал, как от возбуждения у него закололо кожу.

– Мбежане?

– Мабуну!

– Где? Сколько?

Он выслушал сбивчивое объяснение Мбежане и повернулся к старшине Экклзу, который тяжело дышал ему на шею.

– Ваши птички, Экклз. Примерно сотня, в миле перед нами и движутся нам навстречу.

В голосе Шона звучало то же возбуждение, от которого усы на бесстрастном лице Экклза задергались, как большая гусеница.

– Развернуться цепью. В темноте они наткнутся прямо на нас.

– Спешиться, сэр?

– Нет, – ответил Шон. – Мы нападем на них, едва они покажутся. Но, ради Бога, тише!

Шон сидел верхом, рядом с ним Сол, а две шеренги всадников неслышно расходились от них в стороны. Разговоров не было, только изредка – звяканье узды, удар копыта о камень, шорох снимаемых тяжелых шинелей и мягкое щелканье открываемых и закрываемых затворов.

– Друзья, мы снова идем на прорыв, – прошептал Сол, но Шон не ответил – он сражался со своими страхами.

Даже в холоде рассвета его руки вспотели. Он вытер их о штаны и достал из чехла ружье.

– Как насчет «максимов»? – спросил Сол.

– Некогда устанавливать. – Шон понял, что хрипит, и откашлялся. – Да зачем? Нас шестеро на одного.