Раскаты Грома

«Сколько? Сколько же вас там?» — единственная мысль, которая крутилась у него в голове.

— Ну, давай! Давай! Давай! — на красном лице девушки появились мокрые дорожки на щеках — следы от слёз. Дыхание раненого начало становиться более глубоким, а зрачок постепенно расширялся и пульсировал. Наконец напарник моргнул и резким движением перевернулся на бок, сплёвывая пену, которая накопились в его горле.

— Кгхаа! Кгхаа! Спасибо! — с трудом произнося звуки, проговорил Декан, распластавшись на полу и пытаясь как можно глубже вдохнуть воздух. Лицо мужчины оставалось бледным, а движения казались скованными. Настя нащупала на его горле артерию и, ненадолго задержав на ней пальцы, считала количество ударов сердца. Затем кивнула сама себе:

— Ага. Скажи мне, ты идти сможешь?

— Та, — выдавил из себя Декан.

Пальцы Джигита коснулись гранаты на разгрузке, но вдруг звуки, доносившиеся от дыры в полу, стихли. Что-то похожее на белку пулей вылетело из-за покосившейся дверной коробки и нырнуло в груду мятых подушек и рваных одеял. Джигит вернул руку на цевьё и, пытаясь рассмотреть хоть что-то в подсвеченной фонариком куче грязного тряпья, пару раз нажал на спусковой крючок. Два одиночных выстрела ударили по барабанным перепонкам, будто кувалдой по наковальне. Уродливое вытянутое тельце мелкого мутанта выскочило из укрытия и, пробежав освещаемую зону насквозь, прыгнуло за поломанную тумбочку, лежавшую ближе к центру казармы. И только спецназовец остановил прицел на новом укрытии твари, как та устремилась к трупу у края завала, подбираясь всё ближе и ближе к «заклинателю пуль». На лбу стрелка выступил пот. Остался последний раунд этой смертельной дуэли. Джигит уловил неприятное цоканье, исходящее от трупа. И вот мелкий мутант наконец выбежал из-за мёртвого солдата, но, увидев ствол, дал дёру вбок, в сторону перевёрнутой кровати. «Раскатовец», матерясь себе под нос, перевёл оружие в автоматический режим. Наконец, чешуйчатая морда твари показалась из своего укрытия, и боец надавил на спусковой крючок, пользуясь шансом. Автоматная очередь била по ушам, как отбойный молоток. Отлетали куски пола, щепки кровати, на металлических ножках высекались искры. Твёрдая рука стрелка не позволяла стволу дёргаться из стороны в сторону. Пули настигли мутанта, прыгнувшего на человека. После десятка выстрелов боёк застучал в тишине: в магазине закончились патроны. Опустив автомат, с пистолетом наперевес, Джигит приблизился к куску мяса на полу. Разорванное в клочья тельце лежало рядом с лужицей красно-серой жидкости и ошмётками каких-то органов. На стене тамбура, напротив открытой входной двери в казарму, появились тени. Осветив окровавленный пол прикреплённым к стволу фонарём, из коридора вышел Палач. За ним ввалился здоровяк и, держась за стену, проковылял чуть дальше в расположение. Гора опустился на грязный линолеум, прижавшись спиной к треснувшей штукатурке. К нему подошёл Рысь, прикрывавший звено. Он закрыл за собой входную дверь, затем спросил у «великана»:

— Ты как вообще? Тошнит? Стрелять способен?

— Меня колом не убьёшь, сейчас отдышусь, — пытался шутить Гора.

Палач подошёл к остаткам мелкого мутанта и, рассматривая труп, обратился ко второму «заклинателю»:

— На улице стая воет! Скоро начнётся! Ты слышишь это? — он очертил указательным пальцем горизонтальный круг в воздухе.

Джигит пока ещё плохо улавливал звуки из-за стрельбы, но леденящий душу рык далёких клыкастых пастей становился отчётливее. В эфир вышел Вадим:

— Группа, к нам движется выводок, занять огневые позиции, не высовываться, вступать в огневой контакт только при необходимости! Нужно попытаться переждать. Авиация их отвлечёт от вершины!

Бойцы рассредоточились по зданию. Гора, не уходя далеко от входа, залёг в коридоре и взял на контроль крыльцо с тамбуром. Последние симптомы его контузии прошли. Мессия помогла Декану встать и отвела его за огромную кучу мусора в центре комнаты. Рядом расположился Палач:

— Что с ним? — чёрные глаза сквозь полумрак комнаты смогли различить мертвецки белый цвет кожи «очкарика».

— Яд, укусили его, — с плохо скрываемой тревогой ответила Настя.

— Он умирает? — волнение теперь было слышно и в голосе Палача.

Декан поднял свой пока ещё мутный взгляд на товарища и просипел, выдыхая звуки:

— Пока нет. Во мне противоядие.

Остальные члены отряда засели под окнами, равномерно рассредоточившись вдоль стены казармы. Постепенно вой, доносившийся с подножия горы, стих. Затаившиеся люди теперь не слышали ничего, кроме биения собственных сердец.