Раскаты Грома

— Шшшшш! — второй похожий уродец приземлился на склоне холма, напротив пулемёта. Спецназовец сдвинул дуло на пару сантиметров влево, и тело огромной летучей мыши-ящерицы стало окровавленным куском мяса. Залпы танков сносили бегущих созданий горстями. Огромный бык с кровавой пеной изо рта взбежал на склон, пересёк линию амбразур. Автоматные очереди всего лишь щелкали о пластины его странной кожи, уходя в рикошет.

«Уиххххх!» — миномёты перепахивали землю перед «Канвой». Левин, не переставая стрелять по напирающим монстрам, прорычал радисту:

— Ноль-два-один!

— Ноль-два-один, — повторил в гарнитуру боец.

Ползущий в сторону амбразуры зверь с телом волка и жалом скорпиона, с перебитыми лапами, получил залп в череп из дергающихся в руках автоматов двух кричащих от ужаса солдат 1‑й роты. Трава на склоне стала багряной. Капли красной жидкости, попадающие на стволы автоматов, испарялись за доли секунды с перегретых пламегасителей, искрящихся огоньками выстрелов. Несколько изуродованных тел в камуфляже и разорванных бронежилетах скатились с вершины вниз.

Земля содрогнулась. Прицел дёргался из стороны в сторону и Антохин видел за ним разрывы артиллерийских снарядов, разметавших всё живое немного правее от «Канвы».

Замолк тяжёлый пулемёт, стоявший на «въезде» меж сопками — «шипастые» хвосты проворных тварей замелькали вдоль грунтовой дороги, совсем близко к бункеру.

«И этих тоже нет», — пронеслось в голове прапорщика. Небо зазвучало крутящимися лопастями и долина впереди стала очерчиваться узорами из трассеров и белыми вспышками ракет, выпущенных с бортовых орудий двух штурмовых вертолётов. Оскалившаяся стая всё чаще натыкалась на тела убитых сородичей. Жуткая лавина кровожадных созданий не сбавляла свой напор, вгрызаясь в крепость из горстки людей, вставших у неё на пути.

— Ааааа! — стиснув зубы, трое стоявших на охране входа в бункер бойцов отстреливали боезапас длинными очередями, уходящими в узкий проход. Вход уже был забит телами тварей.

— Цели на двенадцать часов! — что есть мочи прокричал сквозь общий шум стрельбы и истошных воплей один из спецназовцев.

Под ночным светилом метрах в двухстах впереди, из глубины полигона в сторону «Канвы» шли две огромные ящерицы. Размером со слона, они перебирали своими перепончатыми лапами, двигаясь удивительно ловко и быстро.

«Мать честная», — Антохин смотрел на вскидывающего голову вверх ближайшего «динозавра».

— Координаты: все нули! Все нули! Сейчас их разом накроем! — приказал радисту Левин, заменяя магазин в автомате.

Ящер расправил свой «капюшон», покрытый чешуёй, вдохнул, заполнив воздухом раздувшиеся шары под скулами, а затем открыл свою клыкастую пасть. Казалось, пространство треснуло. Высокий, тонкий, мерзкий звук оглушал, отдавался в голове острой колющей болью. Никто не мог продолжать стрельбу: люди прижимали рукам уши, царапали себе виски, многие падали и начинали биться в судорогах на полу. «Лавина» не остановилась, она лишь замедлила свой шаг: прижав уши к головам, ужасные создания продолжали идти, чуть прижавшись к земле, осторожно прощупывая поверхность перед тем, как наступить на неё. Мимо сопок, в гущу стаи въехал танк. Он бессмысленно вертел башней, облепленный какими-то обезьянами с волчьими головами и кривыми когтями, полосующими металл брони. Его движение было почти неуправляемым, а когда дуло в очередной раз повернулось в сторону бункера, танк выстрелил по вершине холма. Земля осыпалась на одну из амбразур. Вверх дном в ста метрах от бункера падал штурмовой вертолёт. Рухнув, машина стала горящей смятой окровавленной грудой металла и битого стекла, похоронившей под собой нескольких зазевавшихся тварей.

Сквозь мелькающие цветные пятна в глазах Антохин увидел мёртвого радиста. Полковник Левин сидел на коленях, закрыв руками уши. Он водил лбом по бетонной стене, раз за разом освежая красную линию кровью из своих вен. Прапорщику казался бесконечно долгим путь до гарнитуры радиостанции: конечности онемели, мозг разрывался от боли, а всё вокруг расплывалось. Твари уже медленно пробирались через некоторые амбразуры в бункер. Они грызли и рвали на части ближайших солдат, не замечая сидящего Антохина, подносящего микрофон гарнитуры ко рту:

— Фсе нули! Фсе нули! Се нули! Се нли! Се нли! Сенли! Сенли! — голос хрипел, связки рвались от усилий выговорить слова, которые он уже не мог слышать. Из его ушей на пол капала кровь, разбиваясь в красные пятна. Мерзкий звук, издаваемый ящерами, поселился внутри головы.

Участок длинного кривого холма, опоясывающего заброшенный полигон, осветился в ночи длинной чередой ярких огненных вспышек.

Глава третья. Затишье

Чисто писано в бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить.

А.Н. Толстой

Пункт «Гнездо», штаб спецоперации. 300 км севернее от пункта «Канва».

Спустя 35 часов.