Раскаты Грома

Между травинками газона на земле лежала острая щепка. На одной из её граней, в небольшие трещины забились несколько волосков минеральной ваты. Они вымокли под дождём, высохли на солнце, и им было всё нипочём. Древесина вокруг них уже успела стать обжитой мицелиями различных грибков, облюбовавших единственную необожжённую пожаром сторону щепы. Рядом с этим обломком лежало множество других кусков поломанных взрывом стоек, обвязок и других несущих элементов дома. Из-под порванной пароизоляции ветер снова выдул и разнёс ветром по разным сторонам куски минеральной ваты, такой же, что была и на щепке. Газон перед двухэтажным коттеджем был целиком покрыт строительным мусором: сломанные, обгорелые доски и брус; то тут, то там блестящие на солнце осколки стекла, оплавленные куски пластика. Зелёные фрагменты мягкой черепицы частично укрывали собой этот мусор. До недавнего времени они были на крыше дома, пока не произошла трагедия. Из закопчённого нутра коттеджа на улицу были вывалены предметы интерьера, превращённые взрывом в хлам. Во вспученный линолеум гостиной воткнулись концы балок перекрытия, сразу после падения стены, когда был пожар. Они вошли в пол аккурат между двумя мёртвыми телами в облегающих серых костюмах. Упавший на траву фронтон больше не мешал — ветер играл лохмотьями ветрозащитной плёнки, торчащей из-под брусков обрешётки. Дом стал похож на своих обитателей: обугленный и ободранный. Как и сама «восьмидесятка».

* * *

— Кар-кар! — Рысь подал сигнал. Ответа не прозвучало. «Раскат‑4» двигался по узким переулкам «посёлка». Попасть на его территорию оказалось несложно — забор из металлической сетки, ограждавший территорию был порван в нескольких местах. На разрыве проволоки, в ячейках были видны клочья шерсти. «Посёлок» состоял из трёх широких улиц и множества расходившихся в стороны переулков. По обеим сторонам каждого такого переулка стояли одинаковые дома высотой в два этажа. У каждого была деревянная терраса, отделка из сайдинга кремового цвета, зелёные скаты крыши. Никакой ограды или забора вокруг домов не было, а их нумерация состояла из букв и цифр: А3, В10 и так далее. Между домами кое-где были видны тропинки на газоне, вытоптанные жильцами к соседям. Гора заглянул в окно очередного коттеджа: коричневый диван напротив чёрного телевизора, между ними стеклянный кофейный столик, на заднем плане широкий проём — проход на кухню.

— Чисто, — сообщил остальным здоровяк. «Спальный район» выглядел покинутым жителями.

— Кар-кар! — снова подал сигнал Рысь.

Тишина.

— Да где они? — буркнула себе под нос Шерлок, заглядывая в тридцатое по счёту окно. Картина за окнами не менялась: дома были копиями друг друга.

Группа дошла до первого широкого проезда. После узких переулков эта дорога казалась пустырём. И бойцы были на нём, как на ладони. Вадим указал направление движения, и спецназовцы попарно преодолели открытое место. Они пыхтели, стараясь бежать как можно быстрее, чтобы скрыться в тени домов на противоположной стороне и прикрыть отставших.

— Кар-кар! — Артём приложил ладонь к губам, имитируя рупор.

— Ух-ух! — донеслось откуда-то из центра посёлка.

Бойцы переглянулись.

— Кар-кар! — повторно подал сигнал Рысь.

— Ух-ух, ух-ух! — уханье совы было чётким ответом на позывной.

Для надёжности Вадим дважды нажал на кнопку радиоэфира за ухом. В ответ в динамике прозвучало три треска — ответный сигнал выхода в эфир.

— Наконец, — с облегчением выдохнул Вадим.

Спецназовцы пошли на звук, в центр застройки. Перебежки между домами параллельно широкой улице закончились примерно через полсотни метров, — успели пересечь три переулка. Все остановились у коттеджа, на крыше которого сидел человек в знакомом им камуфляже с Горгоной на шевроне.

— Минуту! — парень в чёрной балаклаве съехал по скату и пропал в чердачном окне.

Бойцы осмотрелись. Чисто: всё те же ряды домов, всё также без признаков тварей.

Входная деревянная дверь с блестящей на свету центральной зеркальной вставкой открылась. На террасу вышел мужчина в форме их спецподразделения:

— Старшина Васильев, «Раскат‑7».

Он был среднего роста с короткой шеей и небольшим размером стопы — на ногах были смешные, почти детские берцы. Его кисти скрывались в чёрных перчатках с оголёнными пальцами, как и у всех остальных «раскатовцев». Штурмовая винтовка с оптическим прицелом висела на груди, опущенная стволом вниз. На спине не было видно рюкзака, на теле только темно-зеленые разгрузка и бронежилет. Вадим подался вперёд:

— Капитан Мазков, командир «Раскат‑4». Ты один остался?

Старшина показал жестом следовать за собой:

— Не совсем. Пошли в лагерь.