Расходный материал

- Расп, мы на подходе – прошептал в наушнике Большой. Большаков он такой, мужик обстоятельный, инструкции и правила ради простой бравады или простого «забыл», никогда не нарушает. Но сейчас Берсенёва предупреждать не имело смысла, с какого-то момента, он стал напоминать себе паука в центре гиганской паутины, малейшее колебание её нитей и хозяин тут же узнаёт о происходящем. Нет, с пауком возможно не лучшее сравнение, скорей сверхчувствительный микрофон улавливающий самые слабые колебания воздуха. Он тоже, что-то улавливал, только непонятно что именно. Живые существа отслеживались на раз, когда надо было выручать Стрельченко, именно новые способности чётко вывели его в тыл приготовившимся к атаке тварям. Алтарь, без вопросов, словно прожектор в ночи и что делается рядом с ним, почувствовать невозможно. И так же, как и прожектор, забивал своим светом всё вокруг, ничего не видно, в смысле не ощущается, кроме какой-то мерзости.

Те кто имел светящуюся ауру, по сравнению с другими, воспринимались более чётко. Деревья воспринимались значительно хуже обычных людей. Зверьё, трудно сказать, если оно здесь и было, то они, устроив настоящее сражение, его благополучно разогнали. Так вот, приближение подчинённых он отслеживал уже метров сто, с того самого момента, как они покинули область возмущений генерируемую алтарём. Область возмущений? Игорь поймал себя на удачной мысли, пожалуй так и есть. Каждый предмет, не важно, живой или не живой, главное обладающий собственной энергетикой, возбуждает пространство, или особое энергетическое поле вокруг себя. А он неким образом умудряется это возбуждение улавливать. Вроде ничего теория, звучит логично. Осталось разобраться как и почему всё это работает.

- Что у вас случилось – поинтересовался появившийся из за угла Большаков – видел перед алтарным залом несколько обгоревших тварей, ничего рассказать не хочешь?

- Магия Василич, чуть позже покажу. Сейчас проверить снаряжение, кому надо, доснарядить магазины и переходим в наступление. Стрельченко, свои уцелевшие шмотки распредели по рюкзакам, все пистолетные патроны передать мне. Ах да, в качестве компенсации, понесёшь мой рюкзак.

- Думаешь есть смысл соваться им навстречу, наверняка уже подмогу выслали.

- Ты мне скажи, техника вместе с пехотой подошла?

- Да. Намекаешь на то, что твари кончились? Может это группа быстрого реагирования была?

- Ага, думаю тут лежат все, кто мог полноценно сражаться. Уж очень быстро к первой партии подмога подошла. Посмотри, щиты сделаны из досок, очень быстро они подсуетились с их доставкой, дольше сколачивали на месте. И ещё момент, разведка побывала уже в двух гоблинских посёлках, везде алтарь в самом центре. Не думаю, что и здесь посёлок далеко, сам видел, зал убран, проходы к нему расчищены. Алтарём явно пользуются. По поводу ГБР, не думаю, слишком много магов. Отряд с которым мы столкнулись в первый день, имел одного мага на сотню. Село которое тем же вечером разгромили десантники имело двух магов на две сотни. Чувствуешь статистику? Наш беспилотник смог засечь только руины, значит рядом ничего серьёзного нет. Возможно, не слишком большая военная база, большинство личного состава которой мы уже оприходывали.

- Тогда какой план, пойти, убить всех и домой?

- В идеале. А так, как обычно, ввязаться в драку, а там видно будет. Наверняка некоторому количеству удастся сбежать.

- Товарищ капитан, разрешите – приспичило Токареву – а если там пленные, их тоже?

- Радость моя, у тебя родители где?

- На Земле остались.

- Вот и славно, а то мне один раз довелось привезти тело родителям. Знаешь ли, лучше обратно под бомбёжку. Это я к тому, что ты будешь стрелять во всё что движется, кроме совсем уж младенцев, без вопросов и сомнений. На этой войне противник ещё не изучен, возможности его не ясны. На улице за тридцать, а они глыбами льда швыряются, кто даст гарантии, что под образом длинноухой красотки не скрывается мерзкий гоблин, который только и ждёт когда мы спиной повернёмся. Однозначно определить кто пленный, можно только по наличию магического ошейника и при начале боевых действий изображают из себя мертвецов, не перепутаешь.

И если у тебя хоть на мгновения возникнут сомнения перед тем как давить на спуск, противник этим воспользуется. Если застрелишь невиновного, это будет мой грех. Но мой грех может быть и другим, когда из за моего не чёткого или допускающего толкования приказа, погибнет кто-нибудь из нас. Согласись, оба варианта полное говно, но если ты решил связать свою судьбу с армией, то вся твоя служба будет состоять из чего-то подобного. Я понятно альтернативы расписал?