– Да, – мрачно выдавил Вульфгар, – говорил я Сильвёрсту, не дело это зелёных в бой отправлять, ничего ж не знают толком, голову потеряют, и конец им. Тем более против еретиков-алхимиков. Что ты сделаешь против пули? С железками всё куда проще.
– Что это, кстати, у тебя за тряпки в руках?
– Остатки меча, – Вульфгар развернул лохмотья из Ордена, оголив расколотую голубую сталь, – ножны ещё куда-то пропали, видимо, на том складе и остались.
– Могу прогуляться с тобой до кузнеца, Лохматик заодно развеется, да и твой Ветер давно не знал хозяина, – Вецгель никогда не упустит возможности проехаться верхом. К кузнецу нужно было отправляться в любом случае.
– Это верно, только я бы сначала помедитировал, – такой ответ никогда не приветствовал возражений, и Вецгель понимающе кивнул, исчезнув, звучно давя половицы.
Вульфгар принял медитативную позу и, закрыв глаза, погрузился в своё сознание. Летая среди облаков, как Дорраз, рыцарь слушал тишину неба и пил нежный свет Ястрикса. Прогремела молния. Затем ещё одна и сразу десятки, а то и сотни. Небо в момент почернело и заплакало, окунув Вульфгара в океан слёз. Гроза пыталась говорить с Пиаммо, теперь он это слышал. Слова было не разобрать, но рыцарь всё чувствовал. Каждая мысль шла прямиком в голову, обходя языковые барьеры. Как слова стали чувствами, так и полёт превратился в падение. Крылья куда-то исчезли… или их никогда и не было? Земля уже близко. Снова громовой голос в голове, на этот раз не наставляющий, а предостерегающий. В момент столкновения захрустел череп, выдавливая всё содержимое. Кровь, смешавшись с дождевой водой, растеклась по потрескавшемуся стеклу, на котором лежало раздавленное тело Вульфгара. Душа покинула это создание, лишь на мгновение, кинув свой взор на своего бывшего носителя. Небеса ждут…
Глаза резко открылись, наполнив келью тяжёлым выдохом. Левая рука дрожит. Зажившая рана не даёт покоя. Голова, в области шрама, заныла тянущейся болью. Препараты Ордена. Правая рука уже держала банку. Сквозь мутное стекло проглядывался туго завязанный домотканый мешочек. Узкая полоска свёрнутого в трубочку пергамента лежала рядом. Вспомнив слова Ахельдера, рыцарь сначала извлёк инструкцию.
Вульфгар извлёк мешочек и вытянул из него красноватое колёсико. Правая рука доставила препарат под язык, как указано в инструкции. Все звуки, происходящие за дверью кельи, умерли. Первая слюна, провалившаяся в глотку, упала на раскалённый шар внутри груди, и стремительно подступила к ушам обжигающим паром. Нос расплавился и потёк, язык захотел отпустить закипевшее колёсико, но тяжёлые канаты придавили его. Мир пошатнулся через растрескавшиеся глаза. Лёгкие сжались до размера ногтя и рассыпались. Голова вот-вот лопнет от, распирающего изнутри, пара. Время остановилось, все чувства растворились внутри тела. Губы звучно разомкнулись, выпустив густой красный пар наружу, который тут же прогулялся по ноздрям и глазам. Голова потяжелела и надавила на зрачки всем весом. Картина глаз окончательно разбилась, как стекло, и разлетелась тысячей осколков, вывалив сознание за пределы тела.
Вульфгар на мгновение увидел себя со стороны. Непослушные чёрные волосы упали на плечи, закрыв уши от внешнего мира. Короткая борода завязалась в узел у самого подбородка. Вместо усов серое коромысло на обветренной коже. Ровные брови повисли чёрными тучами над зелёными… красными глазами. Мгновение закончилось, и рыцарь рухнул вниз, пробив пол кельи.