Раскол русской Церкви в середине XVII в.

2) Ложь; лживы многие строчки постановлений соборов и при-, и после-никоновских. Так: молитвенное троеперстие — не древний обычай, а его выдавали за апостольский. Имянословие — новейшее измышление, а ему (явно лживо) тоже приписали апостольскую древность. Раздвоение перстосложения по сословиям явно недавно выдумано, но оправдывали и его. Книги правили по новейшим греческим (униатской печати), а клялись Св. Троицей, что правят по древнейшим. Требовали писать имя Христа (сокращенно) только IИС, и ни в коем случае не IС, а, складывая персты в имянословном благословении, изображали именно IС! Запрещали писать IС, а сами (греки) писали и доныне пишут IС в певческих книгах, где словам тесно. Лгали о Феодорите, о Мелетии, о «сокровенных еретиках», о руке ап. Андрея, о св. Евфросине Псковском, о прп. Анне Кашинской и т. д., и т. д. Выходя за пределы моей темы, отмечу, что эта лживость не окончилась с царствованием Алексея Михайловича; в последующие царствования она процвела в противо-старообрядческой полемике еще более.

Составлялись подлоги, вроде «постановлений собора против еретика Мартина армянина», подчищались и дописывались древние рукописи, в том числе прп. Максима Грека. «Представители официальной церкви пускают в ход последнее средство — открытый подлог. <…> Слова Максима Грека о двуперстии и сугубой аллилуйе были не только "почищены", но и фальсифицированы, причем вполне целенаправленно. <…> Подлог был замечен и разоблачен старообрядцами. <…> Слева на поле <…> какой-то старообрядец сделал гневную приписку: "Зри сего же в слове еретики речи не то выскобля переписали и себя явно еретиками и казнителями показали". По-видимому, она появилась в 1705 г.» [20, с. 82, 84]. А выдуманный собор (якобы XI в.) против выдуманного Мартина еретика попал даже в богослужебный (точнее, так сказать, полу-богослужебный, не указанный Типиконом) текст — акафист свт. Димитрию Ростовскому. Не лишне, думаю, будет процитировать его 4-й кондак:

«Буря ересей от преисподних чрез Ария во Греции возродившаяся, а в последняя лета происками Мартина Армянина чрез брынских скито-начальников возникшая в нашем отечестве, готова была опровергнуть тишину единыя святыя, соборныя и апостольския Церкви; ты же, пастырь добрый, положивый душу свою за овцы, прогнав оных душепагубных волков, бурю суемудрия укротил еси <…>». Ложь на лжи:

а) Страшная, действительно, буря народного негодования на реформаторов — насильников и сжигателей вовсе не была «бурей ересей от преисподних», так как никаких ересей в старом обряде не было и нет. В конце XVIII в. (то есть именно тогда, когда писался этот акафист) это буквально и официально признали русские духовные и светские власти, учредив единоверие.

б) Ничего общего нет между учением «брынских скитоначальников», то есть старообрядчеством и учением Ария.

в) «Происки Мартина Армянина», якобы жившего в XI в., никак не могли (без 600-летней передающей традиции, указать которую авторы акафиста, конечно, были не в состоянии), повлиять на «брынских скитоначальников», живших в середине XVII века.

г) Ни за каких «овец» Димитрий митр. Ростовский своей души не положил, а спокойно, будучи слаб здоровьем, умер в своей постели 58 лет от роду, всю свою жизнь заняв церковной наукой и проповедью.

д) Никаких «душепагубных волков» он не «прогнал»; в его Ростовской митрополии при нем и после него и доныне жили и живут старообрядцы.

е) И уж, конечно, никакой бури он не «укротил»; она продолжала нарастать и разразилась при Пугачеве.

ж) Если что и «прогнало» многих старообрядцев из России, то не митр. Димитрий, а воинские команды, жесточайшие, какие только можно было придумать, пытки, костры и казни, против которых он не возражал, хотя мог это сделать, а в своей Ростовской митрополии мог и вовсе не допустить их.

з) Мартина Армянина, как и собора на него, никогда и вовсе не бывало, чего (как и того, что подложные «соборные деяния» на вымышленного Мартина составляются и готовятся к публикации, и кем из хорошо знакомых ему его современников они составляются и готовятся к публикации) не мог не знать и сам митр. Димитрий — историк, архивист и филолог, один из образованнейших людей своего времени. Он тоже, следовательно, участвовал, хотя бы своим молчанием, в подготовке этого подлога; молчание — знак согласия. Его участие в изготовлении этого фальшивого документа отмечено тем, что именно в этот, а не в какой-нибудь другой акафист «проник» злокозненный «еретик Мартин». Напечатаны же были эти «соборные деяния» в 1718 г. по благословению патриаршего местоблюстителя Стефана Яворского митр. Рязанского и по приказу имп. Петра I.