Расколдованный круг

– Вот мы и решили – поживем пока на кухне, – добавил повар. – Места здесь достаточно, и можно помогать друг другу. К тому же Геннадий Иванович с ума сойдет, если эти мартышки доберутся до его коллекционных вин! – Он кивнул на дверь смежной с кухней кладовки. – А так все под присмотром.

– Только бы они не подожгли дом! – предположила вдруг Анна Осиповна.

– Я думаю, до этого не дойдет. – Рита устало опустилась на свой излюбленный стул. – А можно я с вами до утра посижу?

Ночь прошла более чем беспокойно, в дверь то и дело ломились, однако к утру веселые гуляки, утомившись от возни и окончательно упившись, очевидно, заснули, и державший на кухне оборону гарнизон тоже получил краткую передышку.

Несмотря на то что ночь прошла практически без сна, Рита по привычке на рассвете проснулась. Сначала девушка улыбнулась ласкавшим ее щеку горячим солнечным лучам, потом удивилась – почему она не в постели? Но осознание ситуации вернулось тут же. Рита осторожно выбралась с кухни, прислушиваясь к тому, что творится в гостиной и столовой. Прокралась в предназначенный для гостей санузел и кое-как ополоснулась. На обратном пути девушка внезапно услышала доносившийся из комнат шум и, справившись с инстинктивным желанием спрятаться под ближайшее кресло, опрометью бросилась обратно на кухню. К счастью, тревога оказалось ложной, никто и не думал гнаться за Ритой. Повернув в дверях ключ и придвинув на прежнее место ящик для овощей, девушка присела на край стола и досадливо прикусила губу. «Какое унижение! Почему это я должна в своем собственном доме трусливо красться, точно крыса? Почему не могу спокойно спать в собственной кровати?.. С другой стороны, – вынуждена была признать Рита, – я, конечно, не смогу справиться со всей Шуркиной бандой! Если уж даже Павел Ильич, рослый и сильный мужчина, не рискнул выгнать эту шушеру из дома... Значит, надо позвать на помощь! Но кого?»

Рите было нестерпимо стыдно при мысли, что творящееся в квартире Шерстневых станет достоянием общественности. Проще всего было бы позвонить Борису Константиновичу, как и высказывала предположение Анна Осиповна, и попросить прислать охрану, но у девушки не повернулся бы язык объяснить управляющему причину подобной просьбы! К тому же Шура вполне могла бы заявить о своих правах: она такая же жительница дома в лесу, как и Рита, и за пределами собственной квартиры не делает ничего плохого! А отчитываться перед охраной в своих развлечениях девица ведь не обязана... «Тогда что же? Вызвать милицию?» Но Рита не была уверена, что сотрудники правоохранительных органов не откажутся от наведения порядка в семействе Шерстневых на тех же основаниях, что и охранники кондоминиума. И тут Риту осенило. Матвей конечно же! Он наверняка должен иметь влияние на Шуру! Но... при одной мысли о похотливо осклабившемся лице Блинова-младшего, о его потных, трясущихся от возбуждения руках Риту охватило такое омерзение, что девушку передернуло. «После всего, что случилось в охотничьем домике, идти к подобному мерзавцу на поклон! Да никогда, ни за что!» Но тут взгляд Риты остановился на Анне Осиповне, заснувшей прямо за столом, – голова женщины покоилась на сложенных на столешнице руках, на щеках еще виднелись бороздки от слез... А неподалеку стоял поврежденный торшер, еще более жалкий в ярком утреннем освещении, и Рите почему-то стало жалко его, точно живое существо. «Я ведь пойду к Матвею не ради себя самой, – решила Рита. – Надо, чтобы это безумие прекратилось!» Кое-как пригладив волосы, Рита направилась ко входной двери. По дороге девушка не удержалась и заглянула в гостиную. Представший взору разгром напоминал известную картину Васнецова «После битвы князя Игоря с половцами»: там и сям, бессильно раскинувшись, в разных позах валялись неподвижные тела. Брезгливо скривившись, Рита продолжила свой путь.

...Как и рассчитывала девушка, несмотря на раннее утро, в квартире Блиновых царило деловое оживление. Андрей Николаевич, уже вернувшийся с ежедневной пробежки, принимал теперь душ, распевая во все горло от радостного возбуждения, и его сильный голос, казалось, наполнял всю огромную, не меньшую чем у Шерстневых, квартиру. Во всяком случае, Рита услышала пение еще с порога. Приветливая горничная провела Риту в столовую, где за обильно накрытым столом хозяйничала Мария Семеновна, потчевавшая двух незнакомых Рите женщин.

– Моя школьная подруга, приехала в Москву получать наследство, – пояснила Мария Семеновна, указывая на одну из них.

– Катя, – коротко представилась та.

– А это ее сестра Оля, – продолжала Мария Семеновна. – Подумай, Риточка, какие странные! Остановились в гостинице, будто в городе у них нет друзей! Хорошо, что я случайно наткнулась на эту парочку в Столешниковом...

– Как изменился центр! – восхищенно проговорила Катя. – Ни одного облезлого дома, как бывало раньше! А мостовые! Я такого порядка и в Европе не видела!

– А сколько цветов! – подхватила Оля. – Вот уж правда «город-сад»!