Расколдуйте это немедленно!

А в том, что сон имел смысл, сомневаться уже не приходилось. Как там было? Все утверждали, будто я их девушка, а Дэн…

Так. Стоп. Денис являлся единственным персонажем из нормальной жизни, в то время как Ордаэн стал единственным представителем местной фэнтезийной тусовки — той её части, что фигурировала в мстительном списке, — которого во сне не было. Так что, если… Нет. Быть такого не может. Неужели Дэн — это Капюшон и есть?

Мысль показалась настолько дикой, что у меня глаза на лоб полезли. Следом в памяти всплыли другие подробности сна, и по коже побежал холодок. Ведь там, во сне, Филька фактически выступал приманкой, и Денис использовал эту приманку как последнее средство. А до этого… он же не просто знал, а спрашивал, где именно нахожусь!

По коже побежала новая волна мурашек, но паниковать, как и спешить с выводами, я не стала.

Может ли староста нашей группы оказаться магом из параллельного мира?

Ы-ы-ы…

Вот теперь вспомнилось, что Дэн частенько пропадал, причём без видимой причины. Но, несмотря на частые отлучки и учёбу спустя рукава, не только оставался на посту пастуха для разгильдяев-студентов, но и ходил в любимчиках у декана и преподавателей. Разве возможно такое без колдовства? А его успех у наших девчонок? Ну подозрительно же, правда, когда какой-то парень, пусть даже умный, симпатичный и с чувством юмора, нравится повально всем?

Хотя…

Я-то ведь жертвой его чар не пала, а именно ко мне он порой клинья подбивал. И препод философии Дэна терпеть не может. И вышку ему прошлой зимой трижды сдавать пришлось…

Закравшиеся в череду успехов провалы несколько нарушили картину «Денис Роков — тайный маг». Признаться, я даже обрадовалась ошибочности своего «озарения». Всё же стрёмно вдруг обнаружить, что под личиной приятеля скрывается потенциально опасное существо. Что за хитрой улыбкой соратника по розыгрышам и прогулам прячется какой-нибудь дряхлый дедуган с бородой до полу…

Бррр! Ужас!

Нет! Скорее всего, просто в моём подсознании смешались падение, косвенным виновником которого выступал Дэн, тоска по дому, кучка новых знакомцев, опасность обнаружения — вот и вылился весь этот винегрет в странный сон. А Филька, как и говорил Терри, сам меня позвал и нашёл, но был подло перехвачен коварным Капюшоном.

Не то чтобы я всерьёз верила в эту версию, но думать так было как-то проще. Приятнее. И однозначно спокойнее.

Я уже собиралась спать, подгребя под бок тёплого Филимона, как вдруг меня посетила ещё одна шокирующая мысль. А именно, не являлся ли поцелуй из сна свидетельством моей скрытой в глубинах подсознания влюблённости в Дэна. Спать мигом перехотелось.

Обдумывать столь пугающее открытие всухую я была решительно не способна. Тут точно требовались компания подруги и как минимум банка пива. Ну или хотя бы чай и кот, готовый терпеливо выслушивать любые бредни хозяйки. Второе имелось, а вот за первым пришлось опять идти на кухню. Да и пить хотелось от переизбытка солёно-копчёного в организме.

Сгрузив Фильку на подушку, я подхватила кружку и пошла. И только на пороге тайного хода заметила, что кот не стал дожидаться, где положили, а последовал за мной. Пушистая тушка выскользнула на кухню, обтёрлась о голую ногу и, помахивая хвостом, бодро потрусила к выходу.

— Куда? — взвыла я и, оставив флягокружку на ближайшем столе, ринулась за мохнатой жо… В смысле, за удравшим от меня очень плохим котиком!

Перспективы откровенно удручали. Этот усато-полосатый на площади стандартной двухкомнатной квартиры умудрялся играть в догонялки часами, а тут к его услугам был целый замок с кучей укромных уголков. И, что хуже, с ордой неадекватных студентов, имеющих, как показал мой собственный печальный опыт, нехорошую привычку во всё незнакомое с ходу кидаться заклинаниями. А то и бросаться лично с раззявленной пастью и выпущенными когтями.

Мне от одной мысли об охотящихся на Фильку волках, медведях и прочих двуликих гадах стало дурно. Настолько, что я даже забила на то, что несусь по мужской общаге в трусах, чешках и рубашке на босу грудь, — спать ведь уже собиралась.

Целью кошачьего вояжа оказалась та самая приметная дверь, ведущая не куда-нибудь, а в медвежью берлогу. Едва я это осознала, едва попыталась ускориться, чтобы ухватить самоубийцу за хвост, как эта наглая пушистая морда уверенно боднула тяжеленную створку и угрём просочилась в образовавшуюся от толчка щель. А я так и влетела за Филькой с вытянутой вперёд рукой.

Споткнулась, вздрогнула из-за внезапно вспыхнувшего света, пропахала знакомый ковёр голыми коленками, и замерла в позе «подайте, Христа ради!». С перепугу зажмурилась и пару секунд боялась открывать глаза, но, кроме какого-то шуршания и скрежета кошачьих когтей, звуков не было, и я рискнула окинуть взглядом комнату.

По счастью, за время моего отсутствия ничего не изменилось. А главное — не вернулся хозяин. Филимон обнаружился на столе — этот усато-полосатый диверсант усердно колупал посылку, вероятно, в попытках добраться до остатков колбасы.