Расколотая радуга

— Могу ли я сейчас навестить лэрда, Олсон?

— Попробую выяснить, — важно ответил лакей.

— Пойти с вами или отдать вас на растерзание львам, а самому принять ванну перед обедом? — спросил Майкл, как только лакей ушел.

— Пожалуй, лучше мне пойти одной, — после минутного раздумья ответила Кэтрин. — При вас этот старый задира начнет петушиться и изображать из себя короля.

— Что весьма типично для мужчин из семьи Пенроузов.

— А вот за вами я никогда ничего подобного не замечала.

— Просто мне это не нужно. — Майкл лукаво усмехнулся.

Кэтрин тоже рассмеялась, и когда он уже ушел, вдруг подумала, что в этой шутке есть доля правды. Майкл и без того уверен в себе.

А может быть, нужно? В своих физических возможностях Майкл, разумеется, уверен, чего не скажешь о сфере более тонкой, эмоциональной. Тут он уязвим. Это Кэтрин поняла, когда услышала его рассказ о смерти отца. После этого Майкл стал ей еще дороже.

Вернулся Олсон.

— Его светлость вас примет, мадам.

Кэтрин через весь замок последовала за лакеем в гостиную рядом с покоями лэрда. Сквозь прозрачные занавеси на французских дверях виднелись контуры инвалидной коляски.

— Его светлость там.

Кэтрин вышла на залитый солнцем балкон, откуда открывался чудесный вид на остров. Две пары глаз были устремлены на нее: деда и огромного темно-коричневого пса. Пес глядел более дружелюбно, чем дед.

— Пришла посмотреть, скоро ли я протяну ноги? — проворчал лэрд вместо приветствия.

Кэтрин улыбнулась. Она больше не испытывала страха перед дедом, как при их первой встрече, и, будто не слыша его едких слов, ответила:

— Я тоже рада видеть вас, дедушка, — после чего уселась в кресло. — Вы сегодня хорошо выглядите, — сказала Кэтрин. — Неужели пошли на поправку? Ну и досада!

У лэрда от такой дерзости челюсть отпала, и он нехотя улыбнулся:

— Злой у тебя язык, девочка.

— Это по наследству. — Кэтрин лукаво улыбнулась ему в ответ. — И от кого, как бы вы думали?

— Очень злой, — буркнул старик, едва сдерживая смех, что было видно по его глазам. — Ну как тебе мой остров?

— Невелик, зато поражает разнообразием. Поля, болота, поросшие лесом долины. Но удивительнее всего его почти полная независимость.

— Жители?

— Все, с кем мне довелось познакомиться, довольно сдержанны, но это вполне естественно.

— Разумеется. Феодализм — отличная система, черт побери! Феодал в своих владениях — царь и бог. Тебе предстоит завоевать их доверие.

— Кстати, о феодализме. Я видела тех, кто трудился на полях, и, признаться, очень удивилась, когда Дэвин мне пояснил, что каждый мужчина старше пятнадцати обязан две недели в году работать на лэрда. Я думала, с этим покончено много веков назад.

— Почему бы людям не поработать для собственного блага? Не построить хорошие дороги и гавань? — произнес дед. — В традициях острова заложено здоровое начало. Только лэрд, к примеру, имеет право держать голубей, потому что голуби поедают зерно на полях. Точно так же обстоит дело и с суками. Никому из жителей острова, кроме меня, не дозволено их заводить. В противном случае собаки заполонили бы остров. Ты постепенно это поймешь.

— Вы всерьез намерены сделать меня своей наследницей или это просто игра? — Кэтрин склонила голову набок. — Насколько я понимаю, Клайв более подходящая кандидатура. Во-первых, мужчина, во-вторых, родился на острове и хорошо его знает.

— Да, но… — старик отвел глаза. — Он не считает остров своим единственным домом. Предпочитает переезжать с места на место. Я же хочу, чтобы мой преемник видел в острове смысл своей жизни.

Это был хороший ответ. Кэтрин почувствовала, что лэрд сомневается в Хэлдоране.

— Расскажи мне о своих родителях, — неожиданно попросил дед.

Кэтрин с опаской посмотрела на старика, не совсем понимая, что именно он хочет услышать, и заметила, что он судорожно вцепился в плед, лежавший у него на коленях.

— Знаешь, — сказал он, — твой мать была прекрасной девушкой, и я не испытывал к ней неприязни. Но на острове все переженились между собой, и необходима была другая, свежая кровь.

Видимо, по той же причине старик был против женитьбы старшего сына на местной девушке.

— Теоретически я могу это понять, но мои родители были вместе счастливы, — возразила Кэтрин. — Матери нравилось «следовать за барабаном». Поэтому, наверно, я тоже выбрала такую судьбу.

Кэтрин рассказала о том, как любили и уважали отца товарищи по службе, какой замечательной хозяйкой была ее мать, умевшая в любом месте создать уют. Как отец учил Кэтрин верховой езде, а мать — прививала навыки сестры милосердия. Рассказала она деду и о том, как ее родители любили море. Теперь ей стало ясно, почему, когда она собственными глазами увидела Скоал.

Дед выслушал ее, не перебивая, глядя куда-то вдаль, потом сказал:

— Жаль, что мальчик не вернулся на остров. И все из-за своего упрямства.

Познакомившись с лэрдом, Кэтрин поняла, отчего отец не захотел возвращаться, и очень деликатно произнесла:

— Они жили друг для друга и для армии. И это прекрасно, что в мир иной они ушли вместе, — голос ее дрогнул, — потому что не смогли бы вынести разлуки.