Расколотая

– Можно я теперь пойду? Уроки, – говорю я.

– Иди, иди, – разрешает отец.

Поднимаюсь по лестнице. Что такое с ними двумя? Мама полна подозрений. Отец – само добродушие. Они что, поменялись телами?

А тут еще и эта «радость»: торжественная церемония лордеров, на которую я должна пойти.

Торжественная церемония, на которую трудно попасть, если ты не член семьи. Нашей семьи. Я останавливаюсь на лестничной площадке, застыв на месте, когда кусочки головоломки складываются в единую картину у меня в голове.

Нико говорит, что я должна остаться в этой своей жизни еще ненадолго, что мне отведена очень важная роль. Так это имеет какое-то отношение ко Дню Памяти Армстронга?

Скоординированные нападения, сказал Нико. Что может быть лучше этого дня? Лордеры будут в повышенной боевой готовности, но я смогу попасть туда. Я буду там!

Я заставляю себя сделать последние несколько шагов, захожу в свою комнату. Плотно прикрываю дверь. Прежде чем все это начнется, я должна предупредить Бена. Спрятать его подальше, чтобы Коулсон не выместил на нем свою злость на меня. Я рисую в памяти лицо Бена таким, каким видела его сегодня. Он жив. Мои слезы были неуместны. Пусть я не смогла поговорить с ним, дотронуться до него, почувствовать, что он все еще дышит, что кровь бежит у него по жилам, но я видела его. Он живет, и пока этого достаточно.

Я признательна Эйдену за то, что нашел его, но он ошибается, полагая, что я позволю вовлечь себя в дела ПБВ. Он думает, что я стою перед выбором, сообщать ли о себе на ПБВ или не делать ничего. Если бы он только знал, что мой выбор куда более сложен и опасен: между лордерами и «Свободным Королевством».

И что дальше?

Нужно подождать, сказал Эйден, пока он не разузнает больше о Бене и его положении и как мне безопасно встретиться с ним. Но я не могу долго ждать. Коулсон намекнул, что Бен жив, и это оказалось правдой. Еще он намекал, что это может измениться, если я не сделаю того, что он хочет. Но ему неизвестно, что я знаю, где Бен.

И тем временем… Нико должен думать, что я на его стороне. Коулсон должен думать, что на его. Никто из них не может узнать, что я делаю для другого. Это как два экспресса, несущихся навстречу друг другу, все ближе и ближе к катастрофе.

Ночью меня будит звук коммуникатора Нико, спрятанного под моим «Лево». Тут же проснувшись, я нащупываю в темноте кнопку.

– Да? – шепчу я.

– Можешь говорить?

– Только тихо.

– Завтра состоится нападение на базу лордеров. Но только одно условие, если ты пойдешь, Рейн.

– Какое?

– Ты должна будешь делать в точности так, как скажет Катран. Обещаешь?

Ему это понравится. Но какой у меня выбор? Я даю обещание, потом выслушиваю строгие инструкции Нико.

Поезд номер один отходит от станции.

Глава 30

Холли прислоняет велосипед к дереву и идет к двери.

– Не уверена, что это хорошая идея, – шепчу я на ухо Катрану. Он хмыкает, ничего не говорит. По его лицу видно, ему эта затея тоже не по душе. План принадлежит Нико, и, слушая инструктаж Катрана, нетрудно было понять, что ему не нравится вмешательство Нико в дела его группы. Как и мое присутствие.

Это принадлежащее лордерам здание стоит на отшибе, что неудивительно, учитывая, какие дела в нем творятся, никаких соседей, и тем не менее оно всего в нескольких милях от главной дороги – крупной транспортной развязки. Сейчас перед зданием припаркован один черный фургон.

Наблюдение показало, что понедельник – подходящий день для нападения. В другие дни «доставок» – Зачищенных, которых пускают в расход, – больше.

Холли приближается к двери, и ей навстречу выступает охранник.

– Привет! – говорит она, улыбаясь от уха до уха. Не следует ей выглядеть такой радостной при виде лордера.

– Что ты здесь делаешь?

– Извините, заблудилась. Вы не подскажете мне, как попасть на фермерский рынок?

Дурацкая легенда. Нужно быть полным идиотом, чтобы свернуть на эту не обозначенную на картах дорогу со знаком «въезд запрещен», а не на следующую, где есть указатель рынка.

Лордер ничего не говорит, с бесстрастным лицом подходит ближе. Одним глазом следит за ней, а другим оглядывает лес вокруг.

Я инстинктивно пригибаюсь пониже в кустах, хотя знаю, что мы в глубокой тени и нас невозможно увидеть.

Рука охранника тянется к рации на поясе. Холли неожиданным ударом ноги бьет его по руке. Я напрягаюсь, готовая прыгнуть вперед помочь ей, но Катран хватает меня за руку.

– Жди, – шипит он, – пока другие выйдут.

Весь фасад утыкан камерами наблюдения, и к этому времени внутри уже увидели, что охранник схватился с одной худенькой девушкой. Скоро он уже крепко держит Холли за шею, не давая ей пошевелиться.

Дверь открывается. Выходит еще один лордер.

– Доложи.

– Она сказала, что заблудилась, а потом ударила меня.

– Мне это не нравится. Проверь территорию.

– У меня руки заняты. – Второй пожимает плечами.

– Так освободи их.

Охранник перемещает одну руку на подбородок Холли, а вторую на плечо. Нет! Я напрягаюсь, чтобы ринуться вперед, но Катран удерживает меня железной хваткой.