Расколотое 'Я'

Питер был крупным мужчиной двадцати пяти лет и представлял собой эталон здоровья. Он пришел ко мне на прием с жалобой на то, что от него постоянно исходит какой-то неприятный запах. Он мог его отчетливо ощущать, но не был уверен, могут ли этот запах учуять другие. Он полагал, что запах исходит особенно т нижней части его тела и области гениталий. На свежем воздухе он напоминал запах горения, но обычно это был запах чего-то прокисшего, протухшего, старого и разлагающегося. Питер сравнивал его с запахом копоти, металла и плесени, характерным для вокзального зала ожиданий, или с запахом сломанных "клозетов" в районе трущоб, где он рос. Он не мог избавиться от этого запаха, хотя и несколько раз в день принимал ванну.

Следующую информацию о его жизни дал его дядя но отцу.

Его родители не были счастливы, но держались друг за друга. Они поженились за десять лет до его рождения. Они были неразлучны. Сын, единственный ребенок, не внес изменений в их жизнь. Он спал в одной комнате с родителями с рождения и до окончания школы. Открыто родители никогда не были недобры по отношению к нему, а он, как казалось, все время был с ними, и однако они просто относились к нему так, словно его не существовало.

Мать, продолжал его дядя, не могла дать ему любви, поскольку сама ее никогда не имела. Кормили его искусственно, и он хорошо набирал в весе, но его никогда не ласкали и с ним никогда не играли. В младенчестве он постоянно плакал. Однако мать открыто не отвергала его и не пренебрегала им. Его надлежащим образом кормили и одевали. Он прожил детство и отрочество, не выказывая каких-либо заметных странностей. Однако мать, сказал дядя, едва ли вообще его замечала. Она была симпатичной женщиной и всегда обожала наряжаться и любоваться собой. Его отцу нравилось наблюдать за этим, покупать, когда было возможно, ей новые наряды, и он был очень горд, что у него такая привлекательная жена.

Дядя считал, что, хотя отец по-своему просто обожал мальчика, казалось, что-то не давало ему проявить любовь к сыну. Он стремился быть грубоватым и придирчивым, временами бил его без особого повода и принижал его такими замечаниями, как: "Никудышный человек", "Ты просто здоровенный мешок с мукой". Дядя считал это весьма печальным фактом, поскольку, когда Питер хорошо успевал в школе, а позднее получил работу в одной конторе, что являлось важным событием для этой очень бедной семьи, отец действительно "ужасно гордился этим мальчишкой"; "для него было ужасным ударом", когда позднее сын, как казалось, просто не захотел ничего в жизни добиваться.

Питер был одиноким ребенком, и он всегда был очень добрым. Когда ему было девять, девочка его возраста, жившая по соседству, ослепла во время воздушного налета, при котором погибли ее родители. В течение нескольких лет он проводил большую часть времени с этой девочкой, выказывая неисчерпаемое терпение и сердечность, он учил ее, как передвигаться по району, водил ее в кино и помногу с ней разговаривал. Позднее зрение у этой девочки частично восстановилось. Она сказала его дяде, что обязана жизнью этому девятилетнему мальчику, поскольку тот был единственным человеком, у которого действительно было время на нее, когда она была слепа, беспомощна и не имела друзей, когда не было никого, кто мог бы или хотел бы прийти в дом ее погибших родителей.

В последние школьные годы дядя проявил к нему особый интерес, и по подсказке дяди и с его помощью Питер поступил на работу в адвокатскую контору. Через несколько месяцев юноша из-за отсутствия интереса покинул контору, но, опять-таки при посредничестве дяди, получил работу в пароходной компании. Он служил в этой фирме до тех пор, пока его не призвали в армию. В армии по своему собственному желанию он присматривал за сторожевыми собаками, а после демобилизации, прослужив два года без единого происшествия, он "разбил отцу сердце", в буквальном смысле "отправившись псу под хвост", когда устроился на работу в собачий питомник. Однако через год он оттуда ушел, пять месяцев выполнял различную неквалифицированную работу, а затем просто ничего не делал в течение семи месяцев. И вот тогда-то он отправился к врачу общей практики с жалобами на запах. Фактически никакого запаха не было, так что этот врач послал его к психиатру.

Пациент описал свою жизнь следующим образом.

Его собственные ощущения относительно своего рождения состояли в том, что ни отец, ни мать его рождения не хотели, а на самом деле никогда не могли ему этого простить. По его ощущениям, мать возмущало его появление на свет, поскольку он испортил ей фигуру, причинил боль и нанес травму во время родов. Он утверждал, что в его детские годы она частенько упрекала его в этом. По его ощущениям, отца он возмущал просто самим фактом своего существования: "Он никогда не предоставлял мне в мире какого-либо места..." Он к тому же думал, что отец, вероятно, его ненавидит за травму, нанесенную матери при родах, которая отвращает ее от половых сношений. По его ощущениям, он вошел в жизнь как вор и преступник.