Расколотое королевство

Именно по милости этого сукина сына Бледдина был убит Бартвалд, а я провел бесчисленное множество дней в луже собственной мочи, прикованный к каменной стене в Матрафале. Я громко выругался. Настоятельница вздрогнула от моей несдержанности. Обычно я не считал дурные слова большим грехом, но на этот раз поспешил извиниться, зная, что у меня больше шансов получить ответы на свои вопросы, если она сохранит расположение ко мне.

— А Эдрик? — спросил я. — Он тоже сбежал?

— Эдрик, милорд?

— Некоторые зовут его Диким, — пояснил я, решив, что она могла не слышать о нем. — Он был здесь таном при старом короле; он разорил Уэльс несколько лет назад, а этим летом присоединился к Бледдину и Риваллону.

— Я знаю, кто он такой, — ответила настоятельница, покраснев от возмущения. — Не думайте, что если мы проводим большую часть жизни в обители Божьей, то пребываем в неведении о мире за ее пределами.

Я вздохнул, пытаясь сохранить остатки терпения.

— Тогда скажите мне, куда он отправился.

— А его здесь и не было, — сказала Сетриф и, видя мое замешательство, добавила: — Говорят, что у него возникли разногласия с валлийским королем. Подробности их размолвки остаются в тайне, но известно, что он увел свои войска на север.

Конечно. Явившись в Матрафал, Эдрик, не колеблясь, перебил телохранителей Бледдина ради того, чтобы добраться до меня. Мне следовало бы догадаться, что это было признаком ничего иного, как раскола между вчерашними союзниками. И я подумал, что это случилось очень вовремя, иначе королю Гийому пришлось бы встретиться с армией раза в полтора больше, и исход битвы мог оказаться совсем иным.

— Вы говорите, он пошел на север? — переспросил я. — Куда именно он направился? Не значит ли это, что он присоединился к Этлингу?

Это объяснение нам обоим показалось наиболее вероятным. Я также спросил, куда повел король Гийом свое войско после битвы. К тому времени настоятельница порядком подустала от моих вопросов, но я был настойчив. Она рассказала, что не успел Бледдин добраться до Уэльса, как король повернул на Эофервик, где собирался сразиться с датчанами и Эдгаром.

— Как давно это было?

— Шесть дней назад, — ответила она. — С тех пор мои сестры работают и при свете солнца и при фонарях, чтобы похоронить мертвых.

Новый порыв ветра принес с собой запах дерьма, смешанного со зловонием гниющей плоти. Сэтриф поднесла к носу маленький мешочек, вероятно, чтобы сушеными травами защитить дыхание от ядовитых паров, которые, как многие верили, исходят от мертвых тел. Не знаю, было ли это правдой, я не настолько осведомлен, чтобы судить, но вдыхание боевых запахов в течении десяти лет не причинило мне особого вреда. Насколько я мог заметить, во всяком случае.

После чего настоятельница оставила меня, явно не собираясь потакать моему любопытству и дальше. Может быть, она решила, что если не обращать на меня внимания, я устану и оставлю ее с сестрами заниматься своим делом; если так, она была неправа. От нескольких молодых монахинь я узнал, что король оставил большой отряд под командованием своего сводного брата, епископа Одо, которому было поручено преследование валлийцев до Вала Оффы и вызволение ФитцОсборна, который, несмотря на некоторые дошедшие до нас слухи, прочно закрепился в замке Шрусбери. Я спросил, слышно ли что-нибудь о графе Гуго из Честера, но никто ничего не знал.

— Вы еще здесь?

Я обернулся и встретил строгий взгляд настоятельницы Сетриф, явно недовольной допросом, который я учинил сестрам. К тому времени я добыл все нужные мне сведения, и так как солнце уже скрылось за западными холмами, а дневной свет начал меркнуть, я распрощался с монахинями.

Перед возвращением к Файрхерду я обошел поле в поисках всего, что могло оказаться нам полезным и что не забрали победители, и сумел найти два крепких щита, которые после небольшого ремонта кожаной обшивки вполне могли послужить нам, а так же пару тонких охотничьих ножей и целую кольчугу, что когда-то принадлежала французскому рыцарю. Его тело упало под колючий куст, скрывший ценную добычу от мародеров. Он был толще меня, так что кольчуга оказалась шире, чем мне хотелось бы, но я затянул все пряжки до упора и под тяжестью железа почувствовал себя гораздо веселее.

Небеса потемнели, так что несколько часов спустя я вернулся в наш лагерь уже при свете звезд. Отец Эрхембальд выбранил меня за долгое отсутствие; он и все остальные беспокоились, не случилось ли со мной чего, но когда я показал оружие, привезенное с поля боя, их тревога сменилась облегчением.

— Так куда идем дальше? — спросил меня Эдда, когда я рассказал все новости о битве под Стаффордом.

Этот же вопрос занимал меня, пока я ехал обратно, поэтому я ответил сразу и без колебаний. На мой взгляд нам не имело смысла присоединяться к епископу Одо, чтобы гоняться за Бледдином; король Уэльса мог оказаться где угодно, и скорее всего за много миль отсюда. Нет, основные боевые действия развернутся на Севере против Эдгара и, скорее всего, против Эдрика тоже. Если я надеялся успеть послужить моему королю, мне следовало идти туда.