Расколотые небеса

— Отужинать изволите?

— Нет, чего-нибудь легкого. Коньячок, закусочка… Ну, ты понимаешь.

— Будет исполнено, ваша светлость…

* * *

— Вот видишь, — Александр нацедил коньяк в рюмки, взял свою и полюбовался оттенком благородного напитка на просвет. — Ты все уже знаешь… Об источниках не спрашиваю, сам понимаешь.

Его визави даже не подумал притронуться к своей рюмке.

— Ты считаешь, что это правильное решение, Саша?

— Что именно? Если ты о предстоящем завтра… мероприятии, то оно просто необходимо. По странному стечению обстоятельств или чьему-то умыслу, наши миры оказались объединены. Увы, это не идет на пользу ни нам, ни им. Гораздо спокойнее для обеих Империй будет жить наособицу, как было всегда. Два медведя, понимаешь…

— Я не о том, Саша. Я спрашиваю тебя о твоем выборе. Почему идти должен именно ты?

— Почему я? Наверное, потому, что я так решил. И это, между прочим, одобрено Государем, если ты не в курсе…

— А почему бы не пойти мне?

— Напарником? Увы, Саша, эта вакансия уже занята.

— Кем?

— Ты не догадываешься? Моим близнецом. Оттуда.

— Почему он и ты?

— Потому что мы оба лишние здесь.

— Сомнительное объяснение.

Генерал Бежецкий взял рюмку и сердито опрокинул ее в рот, будто там был не многолетней выдержки коньяк, а дешевая водка, со стуком поставил на стол и вытер усы.

— Хорошо, — примирительно сказал второй генерал, вновь наполняя емкости. — А у тебя какие резоны?

— Я здесь тоже лишний.

— Маргарита… — понимающе склонил голову Александр.

— Да, — с вызовом ответил Александр. — И Маргарита тоже.

Он поднялся из кресла и прошелся по библиотеке, иногда останавливаясь перед полками и бесцельно прикасаясь к какому-нибудь корешку, сияющему золотом. Глядя на него, Бежецкий с некоторым стыдом вспомнил, что ни одного из томов он здесь так и не раскрыл — все не хватало времени. Так и стояли новенькие, нетронутые.

— Но в основном из-за того, — не оборачиваясь, неожиданно сказал близнец, — кто там занял мое место.

— Из-за полковника Бежецкого? — удивился Александр. — Разве ты сам не стремился назад, в Корпус? Тоскуешь по своим уланам? Вы уж, батенька, определитесь, чего хотите…

— При чем тут он! — досадливо дернул плечом генерал. — Достойнейший человек, ничего не имею против него… Честно выполняет свой долг, служит Государю и Отечеству.

— Тогда…

— Да, он, — резко обернулся Бежецкий. — Твое отражение, ротмистр Воинов. Или он уже, в свете новых обстоятельств, тоже присосался к нашей фамилии?

— Во-первых, — рассудительно заметил Александр, глядя на свет сквозь янтарную жидкость, — он такое же мое отражение, как и твое, и полковника. Мы все четверо — близнецы. Абсолютные. А, во-вторых, фамилия Бежецкий — и его тоже. Он под ней прожил почти сорок лет. Как и твой покорный слуга тоже. И Отечеству служил под этой фамилией, и кровь проливал… Так что ничего криминального в том, что он сменит своего придуманного кем-то Воинова опять на Бежецкого, не будет. Или ты не согласен?

— Извини, — несколько смутился генерал, понимая, что перегнул палку. — Я вовсе не хотел тебя обидеть.

— Ничего… Меня ты не обидел.

— А он меня и не волнует! Это я должен лететь вместо тебя, Саша! Особенно если с той стороны будет он. Пусть это будет нашей с ним дуэлью. Или он, или я.

— Маргарита?

— Какая разница? Лучше налей…

* * *

— Я вас не узнаю, мадам, — едко, как мог, сказал Александр, предложив даме кресло и вновь усаживаясь за свой стол. — Прямо как пай-девочка: позвонили, предупредили, прежде чем войти постучали в дверь… Вы ли это? Может быть, это очередной ваш близнец? Пардон, конечно…

— Нет, я не близнец. — Маргарита фон Штайнберг пропустила мимо ушей колкость подчиненного, на которую раньше обязательно ответила бы не меньшей колкостью. — Мой близнец умер, Александр Павлович. И вы это знаете. Я в единственном числе. По крайней мере — в наших двух мирах.

— Ну да, ну да… — рассеянно покивал Бежецкий, перечитывая написанное и, досадливо нахмурившись, исправляя что-то.

— Что вы там пишете? Не мемуары, часом?

— Да где уж мне, — вздохнул «писатель», исправляя еще что-то. — Нет у меня материалов на мемуары. Не хватит-с. Так, разве что на краткую автобиографию: родился, учился, женился… Жил, был, взял да помер. И та биография на три четверти липой будет. Вашими же стараниями, мадам, и сварганенной.

— Ну так уж и сварганенной. Вполне пристойная для слуги Отечества биография.

— Приличная, не спорю. Да только не моя.

— Так напишите свою.

— Хорошее дело… Кому тут моя ТАМОШНЯЯ биография нужна? Разве что писателю-фантасту какому-нибудь…

— Что же вы все-таки пишете?…

Женщина ловко выхватила листок у не успевшего его придержать офицера и прочла вслух:

— Я, Воинов Александр Павлович, находясь в трезвом уме и твердой памяти… Это завещание?

— Да. Верните, пожалуйста, бумагу, сударыня.

— Почему тогда Воинов, а не Бежецкий? Вы не считаете себя достойным этой фамилии?

— Достойным? По-моему, это вы не считаете, мадам. Отдайте бумагу и изложите причину своего визита.

— Какой вы официальный, право… А если я пришла просто так, без причины? Или чтобы проститься? Просто так, по-человечески.