— Что я там забыл? — уставился в белоснежный пол Александр. — Там я тоже — перебор. Видел, знаю…
— Тогда… Что вы скажете, если мы вернем вас на вашу родину?
— На родину?…
У Бежецкого вдруг защемило сердце: он уже почти не вспоминал о той истерзанной стране, которую покинул так бездумно и скоропалительно. Да, это не имперский рай земной, но и не ад. Как хотел бы он сейчас оказаться на родной земле, пройти знакомыми улицами, увидеть родных и близких… Всех, кто остался.
— А вы это можете? — с надеждой взглянул он в глаза «серебряному», боясь увидеть в них издевку или прочесть виноватое: «Не можем…»
— Отчего же нет? Но предупреждаю вас, что это — не самый лучший уголок Континуума. Вы можете ознакомиться и с другими вариантами…
— Нет, других не надо! — быстро ответил Александр. — Туда, только туда.
— Не пожалеете?
— Нет, не пожалею. Могу даже расписку написать, что отказываюсь от других вариантов, — постыдно засуетился бывший майор. — Где расписаться?
— Да нет, не нужно расписки, — пожал плечами обитатель Континуума. — Зачем она нам?… Ну, раз вы хорошо подумали… Тогда прощайте.
Он поднял на Бежецкого свои добрые глаза и…
…и тот с изумлением понял, что «белая комната» куда-то исчезла, сменившись обычным, хорошо знакомым по прошлой жизни городским пейзажем.
Александр стоял посреди кое-как заляпанной асфальтом мостовой, глядя на уходящий куда-то в перспективу ряд обшарпанных панельных домов. Ветерок гнал вдоль по улице клубы пыли вперемешку с какими-то обрывками бумаги и прочим мусором, под ногами имели место россыпи окурков, битого бутылочного секла и прочего сора, немыслимого в Империи, но столь привычного в «одной шестой суши».
«А не покажусь я тут инопланетянином, — опасливо подумал Бежецкий, пытаясь оглядеть себя. — В одежке этой футуристической?…»
Но и облачен он был уже не в «потусторонний прикид», а во вполне обычное камуфляжное «хабэ», неновое, вылинявшее от частой стирки и заплатанное. Плечо оттягивал полупустой вещмешок, в котором что-то металлически позвякивало, а ладонь, протянутую к голове, уколол ежик коротко остриженных волос — полузабытый за несколько лет, но такой привычный раньше фасон прически. Зеркала не было, но и рукой Александр нащупал, что щегольские усики уступили место трехдневной щетине, а на матерчатых погончиках по-прежнему имеют место майорские звездочки.
«Вот ты и вернулся домой, солдат!..»
Майор Бежецкий перекинул «сидор» поудобнее и не торопясь зашагал по знакомой до последней выбоинки на асфальте дороге к одному из строений.
Домой…