Расколотые небеса (СИ)

Глаза девушки стали острее. Краски окружающего мира ожили, стали насыщенней, глубже. Тири смогла рассмотреть нечто новое, нечто доселе невиданное. Ауры воинов горели иначе. Теперь она видела каждое волокно, каждый завиток чужой жизни. Головы стражников и общинников окружали золотистые коконы очень тонкой материи. После каждого Андреева слова нимбы людей разгорались сильнее, становились более плотными, живыми, более осязаемыми.

— Керит всемогущий… — изумлённо выдохнула девица, прикрывая губы руками.

Голова торрека засияла, что солнце. Его нимб разгорелся живым белым пламенем, с каждым новым словом набирался силой, стал пульсировать, будто жидкость в переполненной чаше, пока расплескался на всю крепость потоками чистой энергии. Двор будто затопило золотистой рекой. Всплески тонкой материи походили на лёгкую зыбь, убаюкивающую сонных чаек. Волны будоражили коконы воинов и общинников, смешивались с их энергией, будто воды встречных ручьёв. Перекрашивали их нимбы в цвета господина.

Удивлённая Тири пропустила последние слова, потому испугалась и вздрогнула, когда взревела вся крепость:

— Да-а-а… Наша земля-а-а-а…

Энергия соединилась. Между торреком и стражей образовался золотой мост. Волны, излучаемые нимбом Андрея, разошлись не на шутку, окатили площадь необузданной силой.

— Ххорра!!! За торреком до смерти!!! — неистово кричали воины.

Над ними разразился золотой шторм. Незримые буруны накрывали разгорячённые головы, накатывали на людей неистовой бурей. Удары прибоя позолотили их ауры. Разгулялся призрачный ветер, обрушивал на двор удары буйной стихии.

— Торрек!!! Торрек!!! Торрек!!! — гремели воины, не ведая себя, не зная усталости.

— Торре-е-ек!!! — визжала рядом возбуждённая Лори. От страхов молодки и следа не осталось.

— Торре-е-ек!!! — вторила ей Пета. Глаза девицы лучились восторгом и верой в светлое будущее.

— Сла-а-ва торре-е-еку!!! — ревели фанатики Гириса, позабыв о молитвах и песнях.

Тири больше не видела мужа. Весь его облик поглотило сияние нимба, оставляя глазам лишь лёгкую тень, силуэт, скрытый светом. Помост походил на горячее солнце. Тири будто глядела на Сулаф, когда та проплывала в зените. Люди во дворе напоминали мелкие звёзды, их нимбы сияли тусклее и реже.

Вдруг на помосте Тири заметила ещё один силуэт. Будто полупрозрачный призрак возник рядом с Андреем. Девица сосредоточилась, а когда сумела разглядеть незримую тень — задохнулась восторгом. Все чувства юной госпожи обострились, в груди защемило, а глаза засияли истинным счастьем.

Афира была прекрасна. Величавая Крона стояла на шаг позади, положив нежную руку Андрею на плечо. Рыжие волосы распались на стройной спине, а рубиновое платье сияло, будто пламя в жерле вулкана. В изумрудных глазах плескались океаны любви и заботы. Она ни на хиску не отрывала взгляд от Андрея. Так любящая мать смотрит на взрослого сына, когда гордится его делами.

Тири остолбенела, затаила дыхание, даже не заметила, когда всё прошло. Спустя несколько мгновений сердце успокоилось, забилось в обыденном ритме. Краски вокруг потускнели. Люди растеряли пылающие нимбы. Андрей всё ещё стоял на помосте. Теперь он остался один.

— Видишь, я же тебе говорил, — шепнул ей на ухо дядя Нуур. — Он обязательно справится.

— Да, — устало выдохнула Тири. — Я вижу, дядя Нуур. Вижу куда больше, чем вы могли бы представить.

— Забирай девчонок, нам пора заняться делом, — грустно улыбнулся дядя Нуур. — Нас ждёт очень тяжёлый день…

* * *

Халирцы тоже кричали, неистово рвали глотки у леса, размахивали копьями и кривыми клинками. Видно, халир Гарах был куда красноречивее торрека, ведь запала его не убавилось: старик продолжал горланить свою речь и метаться на кобыле перед скопищем дикарей, пока грохот выстрела не успокоил кочевников.

Халир рухнул на землю с дырою в груди. Борис продолжал стрелять, но пули оставались в туше мёртвой кобылы, прикрывшей наездника, а спустя миг воины утащили обмякшего Гараха вглубь леса.

Орда затрепетала. Взволнованная тишина окутала Крильис. Яростные вопли в преддверии битвы сменились взволнованным шорохом. Дикари растерялись, то и дело косились по сторонам. Уверенность их пошатнулась. Я уже было обрадовался, решил, что битвы не будет и кочевники уберутся от стен, но орда оправилась от удара. Гортанный рог протрубил сигналы к штурму. Унылый вой подхватили барабаны. Степная рать шевельнулась, расправила плечи и двинула к крепости.

Тысячи глоток взревели боевые кличи. Тысячи лиц исказили яростные гримасы. Тысячи рук затрясли оружием над головами. Шагали дикари бодро, быстро выбрались на расстояние для удара.

По стене прошла волна шевелений. Лучники изготовились для стрельбы. Загремели команды наводчиков. Плечи луков распрямились, точно пружины. Сотни стрел зашуршали над лесом, блеснули сталью, покрасовались пёстрыми перьями и просыпались на орду, словно град. За ними летели другие. Грозные возгласы дикарей разбавились визгом и стонами раненных.