Расколотые небеса (СИ)

— Кхм… молчишь? А ведь это лишь первые ласточки. Предвестники шторма. Сколько ещё степняков придут в эти земли? Нам всем им давать честный бой? И насколько же нас тогда хватит? В скольких честных боях мы устоим против орды?

Бернис продолжал молчать, а я расходился всё громче и громче:

— Едва ли в одном!.. Умереть, не запятнав свою честь… так?.. вот она — мечта всей твоей жизни?.. И дальше что?.. Орда беспрепятственно проходит Старый Тракт. Топит в крови весь твой край. Мужчин и стариков вырезают. Детей и женщин угоняют в рабство. Города сжигают дотла…

Аура Берниса вспыхнула стыдом и досадой, но я ещё не закончил:

— Зато наш герой, что мог остановить… что мог уничтожить, к храсовой матери, эту угрозу в зародыше — в первом же бою пал смертью храбрых. Нет его больше. Некому защитить невинных от страшной участи. Некому пролить луч света на нашествие тьмы. Он сохранил свою Бостову честь да с чистой совестью отошёл на Ту Сторону. А дальше хоть трава не расти, так получается? Ну что же ты молчишь? Ответь же мне — много ли чести в таком безрассудстве? Много ли чести в глупости, когда её плоды обойдутся так дорого?!..

Пока я говорил, Бернис трижды изменился в лице. Нет. За грубый тон он не злился. Его аура вспыхнула досадой и горестью. Я попал в самое сердце доблестного воителя. Видно, Бернис и бойню в Алланти припомнил, и все её тяжкие последствия. Графу было стыдно. Он покраснел, опустил глаза, его руки обмякли и беспомощно обвисли, будто ивовые ветви.

— Запомни раз и навсегда: в войне вообще чести нет. Ибо какая честь может быть в убийствах, грабежах, мародёрстве и пытках. Эта кровавая жатва недостойна ни поклонения, ни одобрения. Сегодня у нас с тобой есть оправдание. Сегодня мы убивали, чтобы выжить самим. Но это не снимет с нас клейма мясников. Оно навеки отпечаталось на наших именах. Носить его мы будем до предсмертного вздоха последнего человека, что знает нашу историю. И раз уж так вышло, раз уж дикарей нам с тобой не спасти, то сохранить жизни наших воинов мы обязаны. И чем больше ты в том преуспеешь, тем большие почести тебе в итоге окажут. Сохранить свою армию, сделать так, чтобы воины снова увидели семьи, вернулись к жёнам и детям — вот истинная добродетель славного воина.

— Сир, я понял, — поднял голову граф. — Прошу прощения за мои глупые мысли.

— Не стоит извиняться, дружище, — смягчил я интонации голоса. — Ты ни в чём не виноват. Ты всего лишь дитя своего времени. Славный сын своего народа. Главное, хорошенько осмысли мои слова. Времена меняются. И люди должны меняться вместе с ними.

— Да, сир, — печально проговорил Бернис и поспешил скрыться в толпе. Его место тут же занял Старг.

— Сир, у нас тут командиры, — указал он рукой себе за спину.

Старг тренировался куда больше других. Почти за год парнишка заметно окреп, разошёлся в плечах. За верность и усердие мы его назначили сотником. Люди Старга подтащили и поставили передо мной на колени двоих кочевников в серых халатах из дорогого шёлка. Один из пленников был стар, седина плотно окрасила редкие волосы, а морщины съели лицо. Аура выдавала старика с потрохами, сияла силой и статью. Этот человек привык повелевать — именно он-то мне был и нужен.

— Сковать их, — небрежно бросил я. — Старика грузите отдельно. Я начну говорить с ним уже по дороге в крепость.

Глава 12

За окном моросил мелкий дождь. Его шум лишь немного перебивал воркование голубей, что обустроили себе гнёзда под черепицей и мешали уснуть. Хотя эта ночь и без птиц была беспокойной.

В крепости отряд победителей встретили как настоящих героев. Люди гордо славили нас, ликовали. Мы решили немного расслабиться и устроили воинам праздник. Повара расстарались на славу, закатили пир на всю крепость. Припасы можно было не экономить, закрома были полными, к тому же обоз кочевников закрыл последние вопросы с обеспечением.

Кроме обоза гарнизону ещё достался табун лошадей, которых пришлось собирать по лесу, ну и горы оружия, что отправятся в топку. Железо у кочевников было паршивым, только на сырьё кузнецам и годилось. Скакунов решили сразу продать. Кормить животину было нечем, фуража среди добычи оказалось слишком мало. К тому же нужно было пустить слух о приходе орды чтобы керрийцы могли подготовиться.

Король и знать от нас отвернулись. Мы получили десять телег с железной рудой и письмо, в котором его величество Легис Торт расплывался в благодарностях славным защитникам и благословлял их на ратные подвиги во имя родной земли. И всё: ни воинов, ни припасов — выкручивайтесь, как знаете.

В то же время крестьяне поддерживали гарнизон как могли. Всю зиму к нам без перебоев доставляли бесчисленные обозы с провизией, мехами, тёплыми вещами, оружием и даже несколько сотен добровольцев пожаловали. Причём, старались не только близкие к пустошам поселения. Вся Керрия сплотилась пред ликом новой угрозы. Люди ещё не забыли ужасов бунта, поняли, что правители пекутся лишь о себе. Добровольные помощники свершили настоящее чудо, за что мы были им безмерно благодарны.