Расколотый меч

Мертвого менестреля похоронили. Нас утешили тем, что песни он создавал, прямо скажем, не шедеврические, так что и потеря невелика. К тому времени, как мы вернулись в замок — Тилкида все еще полагала Стэхара своим смертельным врагом, так что домиций нам теперь был по гроб жизни обязан за свое чудесное спасение…Самого Стэхара Зелхес и дворцовые маги привели в себя за час, правда, он ничего не помнил кроме удара головой о какую-то твердую поверхность.

Еще мы нашли место для ночевки, на самом краю рощи, так, чтобы виден был дворец. И еще алхимик разговаривал шепотом. Словом, не жизнь — малина земляничная.

Шепотом Веслав начал разговаривать через полтора часа после того, как узнал, что Йехару брошен вызов на поединок. Сами понимаете, эти полтора часа алхимик провел отнюдь не в смиренном молчании. Его реакция была столь бурной, что Стэхар, который заявился к нам поблагодарить за избавление, а заодно уж пригласить меня или Бо на вечерний осмотр достопримечательностей, не успел даже всунуться в дверь, как передумал вообще показываться в этом страшном месте. Если Иссушитель был в замке и захотел бы вдруг узнать мнение алхимика о рыцаре — ему бы не понадобились телепатические способности. Требовалось лишь слегка напрячь слух.

Йехар вынес все эпитеты в свой адрес с пугающим спокойствием. Затем в вящей заботе о связках нашего холерика произнес вполголоса:

— Говори тише — и это наш приказ как Поводыря.

Нашим ушам была дана передышка. Чутко уловив, что сейчас будет что-то интересное, мы подтянулись из своих покоев, где собирались для переезда на стоянку на открытом воздухе.

Алхимик, совершенно багровый, застыл посередь трапезной, вознеся сжатые кулаки в потолок в патетическом жесте. Мечтательный Йехар примостился поближе к огню, листая томик сонетов одной рукой, второй поглаживая лезвие нервно вспыхивающего Глэриона. Они могли бы составить прекрасную иллюстрацию к закону диалектики о единстве и борьбе противоположностей.

— Ты забыл запретить мне двигаться, — наконец выдал алхимик. Самый страшный шепот, который я когда-либо слышала, честно.

— Потому что мы уверены, что ты не будешь делать глупостей, — странник перевернул страничку. — Веслав, к чему этот спектакль? Тебе же наплевать, убьют нас или нет, а кого убьем мы — тебе наплевать еще больше.

Он заговорил без обычной своей возвышенности, что с ним случалось достаточно редко. Алхимик опустил кулаки и посмотрел на него так, будто пытался передать мысли телепатически.

— Ай, ты разве умеешь? — тут же схватила Бо у меня из-за спины.

— В случае с Эдмусом ты волновался меньше, — прибавил Йехар, не обращая внимания на взгляд алхимика. — Несмотря на то, что ему предстоял неравный бой, нам же…

— В случае с Эдмусом поблизости не разгуливал Иссушитель, — огрызнулся алхимик, но вяло и как-то по инерции. — А бой был лицом к лицу, и если ты всерьез полагаешь, что женишок Даллары выйдет против тебя сам на этой арене — это…

— Ксахар не отличается умом и мастерством, но блюдет традиции, — пожал плечами Йехар.

Веслав махнул на него рукой как на безнадежно больного.

— Он — да, — это было сказано едва слышно и не нервно, а задумчиво, себе под нос. — Верни мне голос.

Йехар так и поступил, но перед этим осведомился с подозрением:

— Ты ничего не скрываешь? Если у тебя какие-то догадки…

Алхимик посмотрел на него оценивающе. Потом мотнул головой. Солгал, разумеется, но что-нибудь из него вытянуть так и не удалось ни в замке, ни на новой стоянке, где мы расположились в тот же день и весьма комфортно. К искренней радости Даллары, которая полагала, что на свежем воздухе нам будет безопаснее, чем в замке, и неявному расстройству некоторых остальных личностей.

Даллара навестила нас после первой ночи под открытым небом — ночь прошла спокойно и тихо, хотя, может, это потому, что мы часовых выставили — с самого утра. Она шла, скрываясь за деревьями, поэтому подошла не со стороны замка, а выскользнула тенью из рощи, на опушке которой мы разбили лагерь. Я еще и глаза-то не успела как следует продрать, как услышала через полусон потусторонний голос доминессы:

— Я не слишком рано? — и достаточно вежливый ответ Веслава, который глаз не смыкал всю ночь:

— Нет, доброе утро. Что это горит в замке?

— Ваши покои.

После чего я, конечно, подхватилась, глаза протерла… и точно — над замком висело дымное марево. Мы вовремя переехали.

Бо и Эдмус продолжали безмятежно выводить рулады носами, Веслав присел у костерка, грея руки, а Йехар, как и я, вскочил, услышав голос Дамы, шагнул ей навстречу… и крепко приложился обо что-то невидимое, но осязаемое, лицом.

— Что за черное чародейство?! — возопил рыцарь возмущенно, пытаясь проткнуть преграду Глэрионом. Ненормально искрящее лезвие как ни в чем не бывало отскочило от невидимой стены.