С этой стороны реки все выглядело еще более старым и древним. Дома совсем обветшали и местами заросли ползучими растениями. Штукатурка давно осыпалась. Асфальт весь потрескался и местами вздыбился из-за воды. Тут и там его пробивали молоденькие деревца, а по краю бордюра зеленела травка. Природа берет свое там, где отступает человек. И берет быстро. А уж в краях, где вечно моросит и дует ветер с моря все процессы только ускоряются. Сложно сказать, сколько здесь времени прошло с момента катастрофы. Года? Десятки лет? Вряд ли больше тридцати - сорока лет. Но сам факт, что чем глубже я ухожу в город, тем больше ускоряется течение времени сильно настораживает. А туда ли я иду? Ведь там, откуда я пришла, времени от начала катастрофы прошло совсем мало. Саша, помнится, говорил про пару дней. А здесь явно прошли десятилетия. Верной ли я дорогой иду? Куда мне важнее попасть? В эпицентр или к к непонятному другу отца Саши? А ведь я даже имени этого друга не знаю. С другой стороны, я почти добралась до нужного мне адреса. А где искать эпицентр я не представляю совершенно.
Так разговаривая сама с собой я двигалась по широкому проспекту, уводящему меня от реки все дальше и дальше. Где-то слева было море. Ветер доносил до меня его запахи. Жабодав то забегал далеко вперед, то трусил у ноги. Кварталы вокруг были вымершие. Кроме крыс и мусора ничего интересного не было. Но люди здесь были. Все магазины, попадавшиеся мне по пути, были давно разграблены. У одного такого магазина было расчищено место на асфальте и нарисованы классики. Мел почти стерся, но квадраты еще угадывались. Здесь были дети? Я представила, как они весело скачут, пока их родители выносят остатки марадерки из подсобок. А потом они все садятся в большие пикапы и веселые едут на закат?
Я пнула камешек и пропрыгала классики. Асфальт за мной начал осыпаться. Спасло меня только то, что ловушка была старая, а тварь, что спряталось под асфальтом то ли спала, то ли просто уже старая и медленная, но я успела увернуться. Я откатилась как можно дальше и осторожно выглянула из-за машин. В асфальте зияла огромная темная дыра, в которой шевелились не то щупальцы, не то змеи. Подходить ближе и проверять мне не хотелось. Жабодав пристыженный прижался к моей ноге.
- И как ты его не учуял? - Я потрепала псину по лобастой голове и почесала за ушами. Он посмотрел на меня своими красными глазками.
Не любят тут деток, похоже. Я прикрываясь на всякий случай автохламом, брошенным на дороге, пошла дальше. Но теперь я была настороже. Еще несколько раз мне встретились подозрительные проплешины на дороге, свободные от брошенной автотехники. Любопытно, что некоторые из них были помечены краской. Знаки были нарисованы на домах или бортах машин. Или просто на асфальте недалеко от подозрительных мест. Я стала более внимательно осматриваться. Оказывается знаков вокруг было нарисовано великое множество. Больше всего было изображений глаза.
Я сверилась с картой. Мне надо было сворачивать направо на ближайшем перекрестке. День давно перевалил за полдень. Хотелось есть, ноги устали, но я мужественно шагала дальше. Ночевать в здешних развалинах сильно не хотелось и я стремилась достичь нужного мне адреса.
Внезапно я поняла, что иду не просто по городским кварталам, а по местам, где еще совсем недавно жили люди. Окна в домах на нижних этажах были заложены мешками или кирпичами. Верхние этажи были заварены самодельными решетками. Но все выглядело давно не жилым и брошенным. Листы железа, закрывающие окна кое где были отогнуты. Вокруг валался бытовой мусор и было видно, что тут никто давно не ходил. Даже мародеры.
Некоторые газоны были распаханы, но сейчас брошены. деревья срублены. Наверное на дрова. И ни одного человека вокруг. Похоже, что ранее, уже после катастрофы, здесь жило довольно большое количество выживших. Они пытались выращивать овощи. Укрепляли жилища. Отапливались зимой дровами. Кое где из окон торчали закопченные трубы. А потом и их не стало. Может быть они просто ушли в другое место из погибшего города. Или лежат мертвыми в своих квартирах-крепостях. Проверять мне не хотелось.
Нужный мне дом я увидела сразу. Это был небольшой трехэтажный дом очень старой постройки. Как пряничный домик он стоял среди полуразрушенных панелек большого города. Возможно, это был один из древних дворцов, которых так много в центре, но встречаются и на окраинах в спальных районах. Дом был огорожен решетчатой изгородью. Внутри был заросший деревьями парк. Любопытно, как он сохранился, когда вокруг вырубили все живое на дрова?
Дом был точно жилой. Есть неуловимые приметы, которые позволяют отличить брошенное от того, где еще есть люди. я еще никого не видела, но точно знала, что в доме живут. И они следят за мной прямо сейчас, прикрываясь ставнями. Меня немного знобило от неизвестности. Скрываться было поздно и я твердыми шагами направилась к запертым воротам.