Расколотый мир

– А этих духов в помощь армии никак приспособить нельзя? – тут же увидел выгоду министр обороны.

– Не знаю, – честно ответила Василина. – Господа, вы видите, я обучаюсь на ходу. Если у меня будет чем вас порадовать, я обязательно это озвучу. А сейчас давайте дослушаем ваш доклад, Геннадий Иванович.

Министр обороны кивнул, перевернул страницу:

– Тяжелой остается ситуация с нежитью, ваше величество. Если со стороны наших войск действуют команды зачистки, трупы убитых стараются сжигать, то со стороны иномирян началось массовое поднятие. С одной стороны, нам это на руку, а с другой – в тылу врага остаются сотни поселений, люди из которых не успели или не смогли убежать. Теперь, помимо того что они живут при диктатуре варваров и постоянно подвергаются риску быть угнанными в другой мир, им угрожает и нежить. Твари охотятся стаями, и их число все растет. Мы пока бессильны помочь. – Он поднял глаза от доклада и резюмировал: – В целом ситуация стабильно неутешительная, ваше величество. Мы воюем на два фронта, и нам постоянно приходится отступать.

Снова показывали кадры с мест боев: Василина сидела бледная, сжимая ручку, и только муж рядом останавливал ее от того, чтобы крикнуть: «Хватит!»

Совещание закончилось. За окном вставали вечерние сумерки. Василина отпустила подчиненных, устало откинулась на спинку кресла. Байдек погладил ее по плечу, поцеловал в висок, встав за спиной.

– Ненавижу все это, – сказала она тихо. – Я не видела детей со вчерашнего дня, я устала, хочу есть и отдохнуть. У меня голос уже сел от совещаний и советов. Я не могу больше смотреть на трупы убитых солдат, Мариан. И понимать, какая я никчемная.

– Это не так, – коротко сказал он. – Ты просто устала. Я прикажу принести кофе.

Он потянулся к телефону, чтобы вызвать секретаря.

– Нет, – Василина потянула его за рукав. Он обернулся – она смотрела с тяжелой, усталой решимостью. – Попроси, пусть срочно принесут свежей крови, Мариан.

Кровь неизвестно как, но нашли, принесли через пятнадцать минут, и королева оценила вышколенность своего секретаря – лицо ее было профессионально-равнодушным. Большую кружку поставили на стол. Василина смотрела на нее с минуту, встала, схватила и, запрокинув голову, с отчаянием начала глотать горячую плотную кровь. Байдек молча стоял рядом.

Она выпила меньше половины, отстранилась отдышаться. На глазах ее блестели слезы. Снова поднесла ко рту кружку – и тут Василину согнуло и вырвало. И рвало очень долго и очень жестко.

Секретарь за дверью, услышав первые звуки из королевского кабинета, встала и непреклонно потребовала всех ожидающих удалиться. И сама ушла, закрыв двери в приемную и приказав охранникам никого не пускать.

Потому что королева должна выглядеть в глазах подданных стойкой, хладнокровной и на все способной. А этого трудно достичь, когда из кабинета слышны звуки отчаянных рыданий, перемежаемых рвотными спазмами и успокаивающим голосом принца-консорта.

Глава 10

Совещание подошло к концу, и его участники вышли в приемную. Кто-то задержался пообщаться с коллегами, кто-то записывался у секретаря на встречу с королевой, кто-то спешил к выходу из дворца – либо через парк в дом правительства, либо к автомобилям, чтобы доехать до министерств. Игорь Иванович разговаривал с министром обороны, а Тандаджи встал у окна, полюбовался на покрытый темным пористым льдом пруд – вот-вот ухнет на дно, – и, когда Стрелковский освободился и направился к выходу, присоединился к нему.

– Узнал, что я просил, Игорь? – поинтересовался тидусс, вежливо пропуская коллегу вперед.

– Да, – Стрелковский говорил вполголоса, потому что длинный коридор усиливал любые звуки. – Его Священство благословил открытие новой часовни Триединого и выделил нам служителя, Майло. Я завтра сам съезжу туда со священником, представлю Дорофее… а то мало ли что…

– Превосходно, – пробормотал тидусс, задумчиво сплетя пальцы на животе. – Как освятим, поставлю ее величество в известность и объясню ей идею. Спасибо, Игорь. Я говорил со Свидерским, он готов повторно установить щиты. Не без условия, конечно.

– Перевести туда и Симонову с детьми в случае опасности, – усмехнулся Игорь Иванович.

– Да, – буркнул Тандаджи. – Конечно, не хотелось бы трогать ее высочество, сейчас они с Троттом точно не опасны. Но если иномиряне подойдут ближе, придется перестраховаться и вывезти принцессу, пока монастырь не блокировали. Слишком рискованно надеяться, что и дальше враги будут обходить храмы и монастырские земли.

– Почему они так поступают, не удалось узнать?

Тандаджи едва заметно пожал плечами.

– С пленными иномирянами работают, но это простые солдаты: язык они не знают, обучаются медленно, агрессивны и примитивны. Хотя, по донесениям агентов с захваченных территорий, часть высших командиров понимают рудложский и общаются на нем. И те наши бойцы, кому удалось бежать из плена, тоже об этом упоминали: их допрашивали на рудложском и предлагали воевать на стороне противника, иначе казнь. Чудеса, Игорь. Откуда им знать язык?