Расколотый мир

– Инстинкт, – Четери пожал плечами. – Когда видишь еду, выделяется слюна, а в брачный полет драконов тело реагирует возбуждением. Но я – это больше чем голод, инстинкт или зов крови, Света. Меня этому научил Мастер Фери: он испытывал нашу волю, и еще тогда меня переломало, и я стал хозяином своего тела. Меня волнует запах эльвиэля и крик дракониц, мне приятно наблюдать за битвами, – он кивнул в сторону реки, откуда снова донесся грозный рев, – но этот день пройдет, а ты останешься со мной.

Один из драконов рухнул в воды Неру, второй, сделав победный круг над вынырнувшим соперником, вытянулся стрелой и понесся за едва различимой драконицей.

– А потом они… не держат друг на друга зла? – осторожно поинтересовалась Светлана, наблюдая, как поднимается из воды проигравший дракон, а за ним туманной россыпью опускаются в реку капли с крыльев и тела.

– Ты думаешь, он успокоится? – хохотнул Чет. – Нет, полетит отбивать себе другую самку. В полете разум затуманивается, и со столькими дерешься, что и не помнишь-то часть. Тем более, – голос его стал глухим, – нас осталось чуть больше трехсот, и немногим больше трети – женщины. Всем все равно не достанется, поэтому и бои такие ожесточенные. Побеждает мощнейший, это залог сильного потомства. Но потом, с заходом солнца, полет закончится, тогда и начнет возвращаться разум.

Светлана умиротворенно молчала. Солнце поднималось выше. Скоро проснутся родители и мама Матвея с его сестренкой, и будет большой семейный завтрак, и дела потом целый день…

– А запах правда чудесный, – призналась она, полной грудью вдыхая нежный цветочный аромат. В низу живота, под теплыми руками Четери, вдруг затрепетало, задрожало, будто крошечная бабочка внутри забила крыльями, и Света недоверчиво прислушалась и улыбнулась.

Во двор выскользнул ученик Чета – в смешных широких штанах, с голым торсом, – поклонился солнцу и принялся медленно разминаться. Дракон одобрительно хмыкнул, наблюдая за ним сверху.

По двору ходили слуги, и молодые девушки-служанки бросали на императорского внука любопытствующие взгляды, останавливались, наблюдая, посмеивались и шептались. Вей Ши пытался казаться невозмутимым, но щеки его краснели.

– Сколько ему лет? – полюбопытствовала Света.

– Двадцать два. Совсем юный, – откликнулся Чет. – А дури закостенелой многовато. Тут, конечно, старая Красная кровь дает о себе знать. Но поддастся ковке – будет толк. Не обижает он тебя, Светлана?

– Нет. Избегает, – призналась Света. – И смотрит в сторону, если приходится говорить со мной.

– Много дури, – повторил Чет задумчиво. – Придется учить.

Светлана убежала к родителям, а Мастер все стоял на террасе, вдыхая нежный запах эльвиэля и глядя на реку.

Ему, пережившему столько битв и сражений, было тревожно. В воздухе, напоенном любовью, витал и знакомый каждому старому солдату запах близкой войны. Чет знал от Нории о возможных предстоящих сражениях, знал он и о смертях Белых королей и о том, куда ушел его рыжий ученик, но, даже если бы не было сказано ему ни слова, воин-дракон все равно ощутил бы этот вкус. Перед великими потрясениями изменяются токи стихий, и тоньше становится грань между нынешним и грядущим, и чуткие души способны видеть больше, ощущать больше.

Мир вибрировал, мир слабел, и Чет, подставляя лицо сладковатому ветру, слушал и окружающее, и себя, чувствуя и тяжесть клинков в руках, и запах крови, видел смутные образы будущих сражений и предвкушал их, улыбаясь и печалясь. Затем тряхнул длинными волосами и помотал головой.

Всему свое время. Будет война – займется войной. А пока, как бы ни отвлекал запах цветов и всеобщего безумия, нужно заниматься делами мирными.

– Но для начала – поесть, – с хищным предвкушением решил Чет, когда его внимание привлекла замерцавшая арка телепорта во дворе. Мастер с любопытством поднял брови: прямое сообщение без предварительной настройки было налажено только с Истаилом, но Нории сегодня точно не до посещений.

Из мерцающего полотна показались двое – очень молоденькая девушка со слабым пламенем Рудлогов и однорукий мужчина, – которые тут же с интересом начали осматриваться, пока за их спинами гасла гладь перехода. Четери, конечно, их узнал и, втайне радуясь, что появился еще повод отложить скучнейшие городские дела, спрыгнул со второго этажа и пошел к гостям мимо почтительно склонившего голову Вей Ши.

– Владыка, – Святослав Федорович протянул руку, и Чет пожал ее, – приношу свои извинения за нежданный визит. Мы не хотели беспокоить вас, просто решили погулять по городу. Дочка заскучала в Истаиле.

Чет перевел взгляд на самую младшую Рудлог, которая, несмотря на возраст, со всей очевидностью пыталась всеми вокруг управлять. Темные волосы ее были собраны в хвост, ростом она уже почти догнала отца, и, по всей видимости, пыталась казаться взрослой. Много золотых украшений – наверняка порылась в сокровищнице Нории и шкатулках старшей сестры, – сильно подведенные глаза на детском, чуть круглом лице, яркое платье.