Расколотый мир

Да она бы и не нашла их «на стороне». Кис знал: только он мог принять ее беду в свои понимающие объятия. Не любя ее – той самой любовью с большой буквы, – потому что не мог он увлечься женщиной, приходившей к нему для того, чтобы излить свои печали по поводу другого мужчины… И в то же время отдавая ей немножко того тепла, той бережности, которую не мог давать ей «идол»…

И, стало быть, парень, похитивший его детей, и есть их с Асей сын…

ИХ С АСЕЙ СЫН!!!

Алексей записал под диктовку Гриши адрес коммуналки, в которую он отселил бывшую жену: «А что, она была иногородней, претендовать на мою жилплощадь не могла! Я и так сделал благородный жест, что им комнату купил в коммуналке!»

Кис не стал пускаться в дебаты о благородстве. Он только задал уточняющий вопрос и в ответ получил сведения о том, что Ася сменила сыну фамилию на свою, а она была Терентьева, но отчество осталось по мужу, «Григорьевич», – ведь поначалу ребенка зарегистрировали как его сына… Не могли же его назвать Асевич, верно?

Кис согласился, что не могли.

На руках у него имелись адрес коммуналки и имя: Роман Григорьевич Терентьев. Этого ему вполне хватит!

…Потом была суета на Петровке. Серега выслал по адресу бригаду, но оказалось, что в четырехкомнатной коммуналке проживает всего один жилец, что дом идет под снос и что Роман Григорьевич Терентьев не живет там уже год…

А где он живет вместе со своей мамашей-алкоголичкой, последний абориген коммуналки понятия не имел.

Откуда следовало: Роман вместе с мамой съехали из квартиры, когда Ася еще была жива… Но куда – неизвестно.

Стало быть, они сняли квартиру, в которой не регистрировались. А потом Ася умерла…

И мальчик Роман решил отомстить за все свои несчастья ему, Алексею…

Своему отцу.

Весело.

– У тебя есть сын?! – Александра поставила стакан с джином на стол.

– Есть, как выяснилось сегодня… Его мать звали Асей. Она жила в соседнем доме. Уже не помню, как мы познакомились, но она иногда приходила ко мне пожаловаться на мужа – болезненно ревнивого человека – и поплакать. Несколько раз мы с ней переспали. Это не было влечением, ни я не был в нее влюблен, ни она в меня… Это была нежность. Ее ко мне – за понимание, моя к ней – из сострадания.

– «Она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним»?

– Примерно так, – кивнул Кис, пытаясь припомнить, откуда цитата. Кажется, Шекспир. Он был мастером точных формулировок.

– Ты думаешь, что теперь она тебе за что-то мстит руками своего сына?

– Ей не за что мне мстить, Саш… Я был с ней всегда добр.

– И нежен, – добавила Александра с едва уловимой ревнивой ноткой.

– И нежен, – согласился Кис.

– Надо с ней срочно встретиться, Алеша! Она может знать, где прячется ее сын!

– Ася умерла недавно. Пила по-черному… Муж выгнал ее с ребенком, когда понял, что сын не от него. И Ася спилась.

– А мальчик этот… Твой сын… Его адрес удалось установить, ты сказал?

– Да. Но он там не проживает. Будем искать.

– Алеш, а за что же он может тебе мстить?

– Учитывая, что мать умерла два месяца назад, я полагаю, что она сказала о моем отцовстве сыну перед смертью. И парень теперь мстит мне, без сомнения, за то, что я его бросил.

– Алеша, но ты ведь не знал? Ты не мог его бросить, потому что ты о нем не знал! Или она тебе говорила о ребенке?

– Никогда. Мне даже и в голову не могло прийти. Когда женщина тебя едва ли не умоляет о близости, то как-то думается – она знает, что делает… Иначе бы Ася попросила меня позаботиться о том, чтобы она не забеременела.

– Или она как раз этого и добивалась?

– Не думаю. Ася была бесхитростна… Да и муж ее сказал, что узнал о своем бесплодии спустя несколько лет после рождения Романа, когда они пытались завести второго ребенка. Стало быть, и она тогда не знала и все надеялась забеременеть от мужа.

– Но за что же тогда он тебе мстит?

– Роман… его зовут Роман, Саша, он тебе правду рассказал во время ваших прогулок: отец его бросил – точнее, выгнал из дома; мать спилась. Думаю, что Роман мать любил, и когда Ася умерла, то ему захотелось найти виноватого во всем этом.

– Но ты же не виноват!

– Нет, не думаю… Но когда кого-то хочешь обвинить в своих несчастьях, то аргументы всегда найдутся, ты же знаешь…

– Знаю.

– Иначе бы зачем он похищал наших детей? Моих детей, что для него в данном случае важно…

– Им хорошо, а ему плохо… Они растут в любви, а он рос без любви… По крайней мере, без твоей… Они ухожены, обеспечены, а он бедствовал, надо думать, раз отец их выгнал, а мать пила… Так примерно?

– Да, – кивнул Кис, – примерно так. Симметрично.

– Вот именно, хорошо сказал! Но зачем он меня пытался соблазнить? Тут нет симметрии… Или я ее не вижу.

– Возможно, он считает, что я соблазнил его мать?

– Ася могла сказать сыну неправду?

– Исключено!

– Тогда он сделал это для отвода глаз! Чтобы мне в голову не могло прийти, каковы его истинные намерения.