Расколовшаяся Луна (ЛП)

Я протянула ему руку. Ларс уставился на меня, не веря, в то время как озеро между его ног становилось всё больше, а полотенце соскользнуло с тихим шуршанием с бёдер. Он протянул за ним свою лапу, но его реакция была слишком запоздалой. Оно упало на пол. Но нагота, казалось, больше не интересовала его. Потому что он начал понимать, что я говорила всерьёз. После одного очень длинного и тихого момента он нерешительно взял мою руку в свою. Его хватка была удивительно ласковой, почти застенчивой.

- Тогда расправься с ним, - сказал он хриплым голосом. Я подождала, пока он освободил мою руку - это заняло несколько секунд, когда мы смотрели молча друг на друга и в первый раз не питали друг к другу отвращения, развернулась и покинула зал. Окрылённая, я побежала к машине.

- Он был таким маленьким, потому что я принимал душ под холодной водой! - заорал он из окна раздевалки, а я тихо рассмеялась. Да, конечно.

А откуда тогда появился пар? Всё ещё улыбаясь, я открыла машину. Чуточку счастья пылало во мне. Я только должна была сохранить это жар, раздувать его, поддерживать живым. В мыслях о Грише. Передать его Паулю. Этим привлечь Францёза. Всё остальное решит судьба. Я была готова.

Глава 53.

Пляска смерти

Уже при первых аккордах заключительной песни покалывающие мурашки на спине превратились в холодную дрожь. Вокруг меня бушевали приветственные крики и аплодисменты. Вспыхивали зажигалки. Люди обнимались и со спонтанным воодушевлением вытягивали вверх руки. Но я хотела выбраться отсюда. Потому что знала эту песню. Конечно же, я её знала - у меня только вылетело из головы, что её исполняли Ultravox. Я слышала её один единственный раз, но и этого одного раза хватило, чтобы никогда её больше не забыть и никогда больше не хотеть её слышать. Слишком много воспоминаний – воспоминаний, связанных с чувствами. Они вернутся.

Я отвернулась от других и стала быстро оглядываться в поисках выхода. Но люди стояли слишком близко друг к другу, аварийный выход был слишком далеко. Я не смогу убежать от музыки. Образы у меня в голове уже начали принимать форму.

- Что случилось? - заорал Тильман мне в ухо.

- Хочу выбраться отсюда! - закричала я в ответ. - Мне нужно выбраться!

- Но пока ведь всё шло прекрасно!

Так оно и было. После того, как я, вернувшись с тренировки, приняв душ и переодевшись, вышла из ванной, Джианна уже полная ожиданий стояла в коридоре, нарядившись, и в милостивом настроении, так что простила, скрепя зубами, моё небольшое вмешательство в её прошлую личную жизнь. Пока что, как она подчеркнула. Ради дела. Дело - Пауль - узнал о нашем замысле только после обеда, но охотно позволил захватить себя врасплох. Это было одно из немногих хороших последствий его атаки: он был совершенно пассивен. Но, может быть, его также привлекла мысль о том, чтобы снова увидеть Джианну.

В то время как Джианна оглашала мне своё великодушие и упомянула, что возможно когда-нибудь сможет искренне простить Марко за его побег от реальности в дурман наркотиков, Пауль находился ещё в спальне и переодевался. Это могло занять много времени, поэтому Джианна заперлась со мной в ванной, чтобы я "что-то с собой сделала". Мне было не совсем ясно, что это могло быть. Конечно же, Дженни и Николь шлёпнулись бы в обморок, если бы увидели меня такой - в узких, но выцветших джинсах (расклешенные, а неприлично обтягивающие), моих кедах в клеточку и плотно облегающей, мягкой футболке с капюшоном. Но я чувствовала себя комфортно, и, прежде всего, я чувствовала себя, как почти всегда после тренировки, красивой. Моя кожа была хорошо снабжена кровью и переливалась розовым цветом, мои глаза светились, мой рот был полностью расслаблен. Мне не нужна была косметика.

Джианна смотрела на это по-другому. Меня должно окружать немного больше гламура, если хотим пойти шикарно поужинать - очень символично: в «Красивую Жизнь» тут же за углом, а после концерта посетить клуб. Они в конце концов запускали не каждого.

Так что я скользнула в чёрную, с глубоким вырезом кофту (джинсы она с меня не снимет, даже если встанет на голову), и в то время как я красила ресницы и наносила блеск для губ, Джианна попытала своё счастье с укладкой моих волос, но быстро сдалась. Они между тем уже доходили почти до середины спины, и по полному завести взгляду Джианны я могла видеть, что она в тайне желала себе такое "великолепие". Но она не знала, что означало это "великолепие", а я, кто очень хорошо это знал, смотрела не менее завистливо на её блестящую гладкую гриву.

- Мир не справедлив, - констатировала она, вздыхая, поправила мой вырез и толкнула назад в коридор. Тильман тоже переоделся. Это были лишь небольшие изменения по сравнению с его повседневной одеждой, но они делали большую разницу. На нём была надета тёмная рубашка к его обычным небрежным штанам, и он поменял кроссовки на пару стильных ботинок. Я ещё никогда не видела его в рубашке, и зрелище было такое же сбивающее столку, как и очаровывающее. Он выглядел дерзко, потому что рубашка не подходила к его шарму уличного мальчишки.