Расколовшаяся Луна (ЛП)

- Крушение надежды, - расшифровала я с трудом. Буквы танцевали перед моими глазами, но картина ясно выделялась, близко, слишком близко. Она засасывала меня в себя. Я чувствовала острые края сломанных льдин, которые тянули меня вниз, в чёрную пустоту Арктики, как и корабль в их середине, от которого остался виден лишь только бортовой леер. Уже скоро лёд похоронит его под собой, вместе с его трупами и всеми их потерянными надеждами ... Я была там ... Я была одной из них. Я больше не видела картины. Я смотрела прямо в своё сердце. Я пошатнулась вперёд и прижала руки к холсту. Мои ногти скользнули с тихим скрежетом по высохшей масляной краске. Потом мой лоб глухо ударился о стену.

- Эй, осторожнее, это ценно. - Кто-то схватил меня за локоть и помог восстановить мне моё равновесие. - Трогать запрещено. Не волнуйся, никто не видел.

- Я ... - Я сглотнула, чтобы избавиться от сладковатого привкуса на языке. - Плохой воздух. Картина ... так холодно.

- Да, воздух здесь не ахти, это точно. И сильный сквозняк. Всё в порядке? Я надеюсь, ты не облюёшь меня сейчас, или что-то в этом роде.

Постепенно я снова могла видеть ясно, и прежде чем поняла, что Джианна было той, кто поддерживала меня и теперь отпустила, я почувствовала её страх. Она боялась.

- Нет, не облюю. Всё хорошо. Правда, - уверила я её механически.

- Твои слова да Богу в уши. - Джианна не смотрела мне в лицо. Её янтарные глаза бродили по моей одежде, моим волосам, моей обуви. Но мой собственный взгляд они избегали. - Тогда я снова пойду туда. - Она указала на свой клуб пенсионеров. Мимолётная улыбка обнажила её передние зубы, которые образовывали впереди небольшую щель. - Я скорее ожидала того, что коллапс случится с одним из них.

- Пахнет смертью, - прошептала я.

- Кто? Я? Ты имеешь в виду меня? - Джианна побледнела, зеленоватый отсвет под её оливковой кожей.

- Нет. - Я покачала головой и провела ладонью по затылку, чтобы успокоиться. - Старые люди. Это смешалось с картиной и потом ... - О Боже, что я тут рассказывала? Используй свой шанс, Елизавета. Я приказала себе включить разум. Она стоит как раз рядом с тобой. Вступи с ней в разговор.

- Вы знаете картину «Ночной кошмар» Фюсли? - вырвалось у меня. Джианна смотрела на меня скептически. Она всё ещё избегала моего прямого взгляда. Я казалась ей странной. Как и Паулю.

- Конечно. - Она пожала плечами. - И что?

- Она тоже странная, я считаю. - Если я скоро что-нибудь не придумаю, то она сбежит. Что-то ища, Джианна обернулась к пенсионерам, которые тем временем уже достигли картины «Монах у моря». Потом она снова повернулась ко мне.

- Как эта? - Она сбитая с толку указала на «Крушение надежды». - Но эти картины ведь вообще нельзя друг с другом сравнивать. Или ты в целом интересуешься романтизмом? Тёмным романтизмом?

Я фыркнула. Да, примерно так это можно было сформулировать. Выражение лица Джианны становилось всё более скептическим. От неудобства она подняла плечи вверх.

- У тебя заболит спина, если будешь так стоять, - сказала я. Я всё равно всё испортила, так что могла обращаться к ней на ты. В конце концов, она тоже говорила мне ты.

- Уже болит, - ответила она коротко и сделала шаг назад, как будто хотела сбежать. С подозрением она смотрела на меня.

- Скажи, мы знаем друг друга?

- Нет, мы нет, но ... ты знаешь моего отца. Леопольда Фюрхтегот. - Инстинктивно я предположила, что он назвал ей своё старое имя. Он использовал его для спец-статей и лекций.

Она на какое-то время задумалась, потом покачала головой.

- Я не думаю, что это так.

- Знаешь, знаешь! Ты встречала его на конгрессе, там речь шла о сне, он был одним из докладчиков – вероятно, один из важных. - Джианна раздражённо застонала.

- Я почти каждую неделю присутствую на каком-нибудь конгрессе и пишу об этом, я не могу запомнить имена всех докладчиков. Как ты думаешь, со сколькими людьми я встречаюсь изо дня в день? И это на протяжении уже нескольких лет! - Звучало так, будто она находит это не особо классным, встретить всех этих людей и снова забыть их. Но мне предало это мужества. Если она не запомнила папу, то оба, вероятно, едва ли спали друг с другом.

- Не имеет значения, - сказала я, чуть ли не в эйфории, и поняла, что улыбаюсь. - Теперь ведь мы знаем друг друга. - И я познакомлю тебя с моим братом. Если мой инстинкт прав хотя бы частично, то Джианна будет моей приманкой, чтобы отвадить Пауля от Францёза. Она как раз подходила Паулю. И может быть, несмотря на папину неправильную оценку, так же подходила для Тильмана и меня. - Не хочешь прийти к нам на ужин?

- К кому это к "нам"? - спросила Джианна сдержанно, после того как ещё раз посмотрела на пенсионеров. Но они были заняты.

- К моему брату, Тильману и ко мне. Пожалуйста, Джианна.

- Ты знаешь моё имя?

- Э-э. Да. Джианна Виспучи. - Я протянула ей свою влажную руку. - Я Елизавета Штурм. Эли. - Джианна проигнорировала мою руку.

- Разве ты только что не сказала, что твоего отца зовут Фюрхтегот? - Снова она отступила на шаг, но я тут же сделала один вперёд, чтобы не кричать, разговаривая с ней.