Раскопай эту чертову могилу

— Отлично. Ты знаешь, чем я занимался — расследовал исчезновение Дэнни Спринга и Фрэнка Эйверсона и все, связанное с ними. Ты помнишь, что позапрошлой ночью меня отделали под орех эти придурки, Джейк и Пот. Я еще тогда удивился: а почему они не довели дело до конца и не прикончили меня? Могли, но не стали? Почему? Как, по-твоему, развивались бы события, если бы они убили меня?

— Ты не хуже меня знаешь.

— Ну да. Всем чертям стало бы жарко. Ты бы проверил каждый шаг Спринга и Эйверсона за последние тридцать лет. Сунулся бы во все, куда совался и я — и даже еще дальше. Так ведь?

— Верно.

— Хорошо, пошли дальше. Итак, главная цель запугивания — вынудить меня прекратить расследование, заставить держаться подальше от их, а также чьих-то еще дел. Логично? Вот почему вначале последовало предупреждение, потом мордобой. Но убивать меня не стали.

— Вижу, куда ты клонишь, и все же...

— Никаких «но», Фил. Ведь каждому бродяге, каждому бандиту в Южной Калифорнии доподлинно известно, что у Шелла Скотта есть хороший, верный друг — Фил Сэмсон. И что Фил Сэмсон — не кто иной, как грозный начальник отдела по расследованию убийств управления полиции Лос-Анджелеса. Если бы меня прикончили, то расследование, которое вел я, закончилось бы, но началось новое расследование — по факту моей смерти. Таким образом, мое убийство вызвало бы абсолютно нежелательный эффект: еще более тщательное следствие, чем то, которое вел я. И тогда бы для них запахло жареным. Вот почему я до сих пор жив — конечно, если можно назвать жизнью мое бездарное прозябание в тюряге. — Я усмехнулся. — Тот, кто жаждет моей смерти, попросту не может позволить себе роскошь убить меня; он боится того, что обрушится на него после моей смерти.

Сэмсон, соглашаясь, кивнул.

— Верно. Если бы с тобой случилось нечто подобное, то им конец. Ну, предположим, — он вздохнул, — меня можно убедить, но только в том случае, если обнаружатся доказательства, что тебя намеренно загнали в угол.

— В камеру. И провернул это настоящий мастер. Начнем с застреленного ночью толкача, не возражаешь?

Сэмсон достал из кармана коробок спичек и, словно оживая моего протеста, сердито зыркнул на меня и решительно прикурил черную сигару. Полыхав ею, он сказал:

— Однако, Шелл, доподлинно известно и подтверждено, что пуля, сразившая Ковина, выпущена из твоего кольта; нет ни малейшего шанса, что эксперты допустили ошибку. Ты сам признал, что весь вечер не расставался с ним. И не говори мне, будто вспомнил, что оставлял револьвер у какой-то подруги или что на тебя нашло временное помрачение...

— И не собираюсь. Фил. Гляди-ка, мы исходили из предположения, что стреляли из моего револьвера, верно? Даже я сам так считал. На самом же деле мы не можем утверждать, что стреляли именно из него; нам лишь известно, что пуля была от него.

Сэмсон вынул сигару да так и замер с открытым ртом. Задумался. Соображает быстро — черты его лица вмиг разгладились.

— Что ж, возможно, но каким образом...

— Подожди, все по порядку. Если пуля, которую извлекли из трупа, выпущена из моего кольта, следовательно, стрелял я, так?

Сэмсон сокрушенно развел руками.

— Извини, Шелл. Я досконально изучил заключение баллистической экспертизы и до посинения расспрашивал криминалистов. Ковин убит твоей пулей: против фактов не попрешь. Входное отверстие довольно большое, но пулевой канал чист, пуля застряла в самом его конце. И если ты возьмешься доказывать, что кто-то, убив его из своего оружия, извлек из трупа пулю, а затем всунул твою...

— Джо Черри не мог пойти на столь очевидную глупость — а я уверен, это его рук дело. Давай лучше вернемся к пуле. Она бесспорно моя. Но ведь ее можно было перезарядить в другую гильзу, а потом выстрелить в человека. Годится? А затем идентифицировать ее, как выпущенную из моего кольта, что указывало бы на меня как на убийцу, а?

— Постой-ка. Ведь они могли получить твою пулю, не чистенькую, а с отчетливыми следами нарезки ствола, проделав то же самое, что и мы вчера — то есть выстрелив в резервуар с водой. Но отметины, черт побери, наверняка бы исказились, если перезаряженной пулей стрелять из другого оружия. И это даже не эксперту легко увидеть под микроскопом.

— Конечно, если стрелять из другого кольта 38-го калибра специальной модели с таким же нарезным стволом. А если использовать пушку большего калибра или, скажем, гладкоствольное оружие? Пулю из моего револьвера вполне можно перезарядить при помощи, скажем, манжеты в гильзу 45-го калибра. Это придаст ей значительную начальную скорость, что позволит преодолеть рассеивание в стволе большего калибра и сохранить убойную силу, достаточную, чтобы буйвола сразить наповал.

Сэмсон неторопливо пошевелил мозгами и согласился:

— Звучит чертовски убедительно, Шелл. Только, насколько помню, в нашей практике не зафиксировано подобных случаев.

— Не было на твоей памяти — не значит, что вообще не было, — возразил я.

Сэмсон фыркнул, довольный, но соглашаться с моими доводами не торопился.