Раскопки с миллиардером (ЛП)

— Я думаю, он украл ее, потому что знал, как она мне нужна. И предположил, что я приду к тебе за ответами.

— Тогда его план провалился. Мне ничего неизвестно, и у меня нет желания вникать в его дела, да и твои тоже.

— Однако ты все-таки здесь, — пристальный взгляд Джонатана вызвал в ней легкую дрожь. — Ты сказала, что поможешь мне найти плиту и его дневники.

— Ты не оставил мне выбора.

— Он не мой отец, — заявил Джонатан.

А мог бы. Вайолет точно не была так близка с профессором ДеВиттом, как Джонатан. Она постукивала пальцами по обивке. — Давай поскорее закончим с этим делом.

— Как я уже сказал, мы едем прямо в аэропорт. Я не хочу терять время. Каждый новый день без плиты лишь отдаляет нас от открытия.

— Я взяла с собой паспорт, — ответила она, отводя взгляд в сторону.

Он кивнул. — Отлично. Могу я спросить, куда мы едем?

Она удивилась его вопросы. — Почему ты меня об этом спрашиваешь? Это же ты затеял это путешествие!

— Но ты единственная, кто может понять значение, оставленного твоим отцом символа. — Он достал планшет, включил его и протянул ей. На экране открылось отсканированная копия ее письма.

Ну, конечно. Это была очередная игра ее отца, чтобы даже после его смерти Джонатан продолжал финансировать его проекты. — Да, я знаю, где это.

— Не хочешь поделиться?

Она ненадолго замолчала. — В детстве я сильно увлекалась древне-римской историей. Они верили в проклятия. Считалось, что если ты хочешь проклясть человека, то должен написать его на, своего рода, планшете, а потом закопать так, чтобы его никто не нашел. Когда мне было 9, я написала проклятье на моей доске для рисования и закопала ее на заднем дворе нашего дома. Но так как я не хотела забыть, где я ее закопала, я нацарапала вот это на дереве. — Она указала на символ на дереве.

Он повернул к себе планшет. — Я думал это какой-то иероглиф.

— Это дьявол.

Джонатан продолжал смотреть на экран. — Ты в этом уверена? У него 5 конечностей и 3 глаза. Может, это изображение какого-то насекомого?

— Я знаю, что я нарисовала, — огрызнулась Вайолет. — Но я плохо рисовала, понятно?

Он слегка улыбнулся. — И кого ты прокляла?

— Моего отца. Он снова оставил мою мать, и я была расстроена. — В то время он часто оставлял их вдвоем.

— И каким было твое проклятье?

На этот раз Вайолет улыбнулась, вспоминая свою детскую шалость. — Я пожелала, чтобы у него отвалилась пиписька.

— Теперь у меня непреодолимое желание отсесть подальше и скрестить ноги.

— Тебе повезло, что у меня нет под рукой одной из таких досок.

Он засмеялся. И его улыбка была такой широкой, озарявшей его лицо. В данный момент он не был миллиардером и сорвиголовой Джонатаном Лаенсом. Он был тем 19- летним Джонатаном, вызывающим трепет в ее сердце.

Точно так же, как оно трепетало сейчас.

Вайолет сделала глоток кофе, повернулась к окну, не заботясь, что ее рот жгло от горячего напитка. Ей меньше всего хотелось налаживать отношения с Джонатоном. — Так что нам нужно поехать в Аламагордо, штат Нью—Мехико.

— Именно там ты выросла?

— Да.

— И твоя доска до сих пор закопана там?

— Нет. Мама заставила меня ее откопать, затем рассказала об этом отцу, когда он вернулся через несколько месяцев. Ему было все равно. Хотя нет, помнится, он исправил мое проклятье и сказал, что римляне никогда не помечали место, иначе это бы разрушило проклятье.

— Значит, он преподал тебе урок?

— Это нельзя считать уроком, если ты уже знал этот факт.

— Так ты нарочно оставила метку? Хотела, чтобы он ее нашел?

Именно так. Она хотела, чтобы ее отец понял, насколько его отъезд рассердил ее, а ее мамочка проводила дни в постели, плача и поглощая ром. Вайолет не знала, как выплеснуть свою ярость, поэтому нацарапала символ на дереве в надежде, что когда отец вернется утром домой, он его найдет и спросит ее о нем. « Что это, Вайолет?» И она покажет ему.

Но его несколько месяцев не было дома, и он даже не заметил этот символ. Ее мать радовалась возвращению мужа и пыталась заполучить все его внимание. Зачем говорить о проклятье Вайолет? Примерно так проходило ее детство. Отец уезжал, оставляя их одних. Ее мать начинала пить, а Вайолет злилась. Отец возвращался, мать окружала его вниманием. Затем он снова уезжал. И все начиналось заново. Вайолет презирала своего эгоистичного, но умного отца.

— Вайолет? — тихо позвал ее Джонатан. — Ты в порядке?

— Аламагордо — безразлично ответила она. — Я согласилась быть твоим гидом, а не развлекать.

Джонатан вздохнул с сожалением, и Вайолет стало паршиво за свой ответ.

Глава 3

Вайолет насторожилась, когда лимузин поехал не к терминалу аэропорта Детройта, а к небольшому взлетному полю. — Куда мы едем?

Он так загадочно на нее посмотрел, что Вайолет заволновалась. — В аэропорт.

Она сжала зубы. — Что это за аэропорт такой?

— Частный.

Естественно. Она заметила в окне ангар. — Мы не полетим регулярным рейсом? — Она надеялась? множество пассажиров и журналы отвлекут ее от его общества.

— Раз нам нужно в Нью—Мехико, то я подумал, что могу сам нас туда отвезти.

Ее глаза округлились от ужаса. — Что? У нас не будет нормального пилота?