Раскопки

В дверь постучали.

– Войдите.

– Мистер Браун, мэм, – сказал Грейтли, а затем отошел в сторону, давая Бейзилу пройти.

Даже не знаю, чего я ожидала, но точно не такого. Сначала мне показалось, что он весь, как его фамилия, – коричневый или даже бурый[1]. Кожа смуглая, красноватая. Одежда такая же – галстук, твидовый пиджак застегнут на все пуговицы, внизу – кажется, кардиган. Этакий подкопченный лосось в человеческом обличье. Да еще с такой фамилией – смех да и только.

Вот только глаза у него не карие. Серые, как две отполированные гвоздевые головки, они с живостью поблескивали. Волосы взъерошены, и он что-то зажал в левой руке – что-то коричневое, естественно. Правую держал перед собой.

– Миссис Претти, – начал он.

– Благодарю, что нашли время приехать, мистер Браун.

– Что вы, что вы…

Рукопожатие его оказалось крепким, ладонь – сухой.

– Присядем?

Я указала на диван.

Он расположился на краешке, уперев локти в колени. Нечто коричневое он все еще держал в руках. Я присмотрелась – к моему ужасу, мне показалось, что это какое-то животное. Но затем стало ясно, что это его кепка. Видимо, он заметил мой взгляд и поэтому тут же положил кепку на диванную подушку позади себя.

– Мистер Браун, вас мне порекомендовали как большого специалиста по почве. Саффолкской почве. Мистер Рид-Моир, председатель Ипсвичского комитета по музеям, очень хорошо о вас отзывался.

Мне показалось, Браун слегка скривился, стоило мне упомянуть Рида-Моира. Помню, он рассказывал, что Браун весьма оригинален в своей работе, а еще он называл его человеком очень «местечковым». Очень. Тогда я и не поняла, что он имел в виду, а сейчас стало ясно.

– Как вы знаете, – продолжала я, – на моей земле есть несколько курганов. И я уже какое-то время подумываю о том, что надо заняться раскопками. И мистер Рид-Моир сказал, что это дело как раз для вас.

В ответ – никакой реакции. По крайней мере, поначалу. Но затем Браун спросил:

– А что вы думаете там найти, миссис Претти?

Акцент у него был типично саффолкский: все гласные выходили узкими, согласные друг на друга как будто наваливались.

– Мне кажется, это древние захоронения, бронзовый век. А что я думаю найти – давайте не будем гадать. Но, судя по всему, раскопки там никогда не велись, и поговаривают, здесь искал клад даже Генрих VII. А еще известно, что на это побережье искать сокровища отправляли Джона Ди, астролога при дворе Елизаветы I. Говорят, и сюда он тоже заезжал, хотя прямых доказательств нет.

Снова никакой реакции. Несмотря на то как он был одет, было в нем что-то щеголеватое, изящное. Может, дело было в его сдержанности?

– Может, сами посмотрите? – предложила я.

Снаружи все казалось каким-то блеклым, бесцветным. Вода в устье реки блестела и казалась твердой. Такое чувство, будто течение и вовсе замерло. Трава под ногами была мягкой, на ней уже выступила роса, и я осторожно выбирала, куда наступать. Мистер Браун шел, скрестив руки на груди. Локти у него торчали в стороны, и казалось, будто пиджак ему мал.

– Окрестности Саттон-Ху всегда называли Маленьким Египтом, – сказала я. – Очевидно, что это из-за курганов. Местные даже складывали о них легенды. Говорят, здесь видели таинственные фигуры, которые танцевали при свете луны. И даже белую лошадь. А девушки ночевали на верху этих курганов, если мечтали о ребенке.

Браун глянул на меня, вскинув брови, ставшие точь-в-точь как две галки.

– А вы сами когда-нибудь эти фигуры видели, миссис Претти? – спросил он.

– Нет, – ответила я, усмехнувшись. – Ни разу.

Мгла укутывала курганы, и, когда мы подошли к самому крупному из них, мистер Браун слегка прищелкнул языком:

– А они больше, чем я думал. Намного.

Он указал пальцем наверх:

– Можно, да?

– Да, конечно.

Размахивая локтями, он взбежал наверх по холму. Добравшись до вершины, он остановился, огляделся и быстро исчез. Через пару секунд я поняла, что он, видимо, сел на корточки за папоротником. Затем мистер Браун выпрямился и топнул ногой. Сначала одной, потом другой. Еще несколько минут он постоял на холме, а потом вернулся ко мне, качая головой.

– Что такое, мистер Браун?

– У вас там кролики, миссис Претти.

– Да, я в курсе.

– Кроличьи норы, – сказал он. – Для раскопок это плохо. Очень плохо. Они портят почву.

– Да? Я не знала.

– Настоящая напасть.

Мы обошли вокруг каждого кургана. Браун делал замеры и что-то записывал тупым карандашом в старом ежедневнике. Внезапно над нами пролетела стая диких гусей – шеи вытянуты вперед, крылья хлопают. Браун, глядя им вслед, поднял лицо к небу, и я обратила внимание на его тонкий и четкий профиль.

К тому времени как мы закончили, сумерки уже сгустились. В Вудбридж, помигивая светом ламп, все еще возвращались лодки, моторы их шумели. Слышались чьи-то голоса и окрики. Слов не разобрать – до нас долетали едва различимые обрывки фраз.

Мы вновь оказались в гостиной. Браун потянулся к карману пиджака, но вдруг замер.

– Курите, пожалуйста, мистер Браун.

– У меня трубка, – предупредил он.

– Ничего страшного.