Раскрась мой мир (СИ)

— Да…

— Можно я задам тебе вопрос?

— Спрашивай…

— Ночью в номере, ты говорила про аборт, что ты имела ввиду?

Черт!

Я очень надеялась, что парень не придаст этой вылетевшей на эмоциях фразе значения, забудет, но он запомнил.

Я шагнула в сторону, освобождаясь из его объятий, нервно сжала металлические перила.

— Если не хочешь, можешь не отвечать…

Не хочу, но сказать наверное стоит.

Я нервно облизал губы, пару секунд смотрела на водную рябь, думая, как озвучить проблему и не потревожить психологический барьер.

Семён терпеливо ждал, стоял чуть повернувшись в мою сторону.

Я опустила веки, сглотнула, сделала глубокий вдох, чтобы озвучить признание:

— Год назад у меня мог появиться ребенок, но Антон настоял на том, чтобы его не было. Я согласилась… Больше детей у меня не будет…

Я до боли закусила нижнюю губу, зажмурилась.

Один, два, три…

Не надеясь, что поможет, но все же…

— Тебе это в твоём Мухосранске сказали? — бросил Семён.

— Что сказали?

Выдох, вдох, стена на месте, истерики не будет.

— Про детей?

— Да…

— Тогда не вижу проблемы. В России много хороших клиник и не в России, кстати, тоже.

Я усмехнулась:

— Это недешево Семён…

— Иди ко мне.

Парень протянул руку, приглашая меня вернуться в его объятия. Отказываться я не стала, шагнула к нему, обвила руками талию, прижалась к груди.

— Дарин, я далек от образа принца на белом коне, — произнес парень, — но обещаю, что попробую тебе помочь…

— Спасибо…

Поверила. Потому что мне этого безумно хотелось.

Губы парня ласково коснулись моего виска, а потом я услышала его шепот над ухом.

— Пообещай, что уедешь со мной…

Сердце волнительно подпрыгнуло в груди.

Так не бывает, со мной точно не бывает.

Телефонный звонок заставил вздрогнуть нас обоих. Семён отстранился, достал "трубку" развернул экраном ко мне.

— Отец, — произнесла я увидев на дисплее фотографию мужчины с соответствующей подписью.

— Да, пап, слушаю…

Ответил парень, притянул меня обратно, заставляя прислониться щекой к его груди, пальцы Семёна опустились на мой затылок, утонули между черными прядями, совершая ласковые движения.

— Гуляю… Толика отпустил… Что? Уже завтра?

Он уедет.

Эта мысль обожгла сознание, свернулась в груди неприятным комком.

— Да, хорошо, конечно…

В голосе Семена звучали волнение и радость.

Его отец решил вопрос с операцией.

— Да, пап, я понял… До встречи.

— Дарин… — он спрятал телефон в карман, обнял меня, крепче прижав к груди.

— Ты уезжаешь.

Я должна радоваться за него. Должна, но получается плохо.

— Завтра утром.

— Это здорово…

— Неожиданно и страшно…

— Ничего не бойся.

Опустила веки, чувствуя, как губы Семёна касаются моих волос, вдохнула поглубже, возможно, последний раз ощущая его приятный запах. Сказка подходила к концу.

Его номер встретил нас вечерними сумерками. Семён безошибочно нашел кровать, опустился на край матраса. Я стояла в паре шагов, стояла и молчала, нервно кусая губы. В душе мешалась куча эмоций от радости до отчаяния.

— Дарин?

— Да.

С губ Семена сорвался вздох облегчения, словно он боялся, что ответа не услышит. Парень нервным движением стянул куртку, бросил вправо, видимо, желая попасть в кресло, но промахнулся.

— На пирсе ты не ответила, — Семён отбросил со лба челку, повернулся в мою сторону, — ты поедешь со мной завтра?

Зубы стиснули нижнюю губу до неприятной боли, сердце участило ритм.

Решение… Сейчас. Потом поздно…

— Не молчи!

Семён хотел подняться, но я шагнула к нему, опустила ладони на плечи парня, заставляя сесть обратно:

— Пообещай мне, что после операции будешь видеть…

Я сняла с его лица темные очки, стиснула дорогой пластик в кулаке. Ладони парня обхватили мою талию, притянули к себе, заставляя упереться коленями в матрас. Его красивые глаза не могли сфокусироваться на моем лице.

— Обещаю…

Ладони парня скользнули выше. Я первая нашла его губы, тут же получила страстный ответ, оказалась на его коленях. Поцелуи Семёна опускались ниже: подбородок, шея, ключица. Его пальцы сжали края кофты, стянули с моих плеч, следующей была футболка и спортивный топик. Я отправила следом его майку. Здравый смысл кричал, что-то, но я не слышала, тонула в прикосновениях и поцелуях Семена умелых, жарких, крышесносных.

— Люблю тебя…

Шепот больше похожий на судорожный вздох между поцелуями и тут же его ответ слово в слово.

Завтра сказка закончится, но я не пожалею ни об одном своем поступке. Об этом точно.