Раскрой мне объятия

– Хитрец, – огорчилась Нэнси, – ты знаешь, как можно на меня воздействовать, и пользуешься этим. Тебе должно быть стыдно.

– Мне очень стыдно, – сказал Фред, и на его лице появилось такое уморительное выражение, что Нэнси расхохоталась.

– Хитрец! – еще раз сказала она, но теперь уже с нежностью.

Это было действительно роскошно. Начиная просторным особняком и заканчивая клумбами и газонами.

Нэнси вышла из машины и раскрыла рот, глядя на все это великолепие.

– Гостей соберется человек пятьдесят, совсем немного, – сказал Джеймс. – Только свои.

– Как обычно. И что мы будем тут делать? – спросила Нэнси.

– Как что? – удивился Джеймс. – Есть, пить, отдыхать, веселиться. Что еще делают, когда приезжают на уик-энд за город?

Фред взял Нэнси под руку. Он тоже хотел ощущать ее поддержку. Ему, так же как и ей, было не по себе.

Зато Ариэль и Брайан чувствовали себя как рыбы в воде. Они, взявшись за руки, тут же отправились здороваться с хозяевами приема и с уже прибывшими гостями. Ариэль и Брайан тут же исчезли из поля зрения Нэнси, и она по-настоящему испугалась. Если бы Фред не держал ее так крепко, то она наверняка сбежала бы, куда глаза глядят.

Через пятнадцать минут Нэнси увидела Раймону Феербанкс и успокоилась.

– Пойдем к мисс Феербанкс, поздороваемся. И вообще будет лучше, если мы станем держаться к ней поближе.

– К этой старой кошелке? – удивился Фред.

– Тише! – зашипела на него Нэнси, хотя рядом с ними никого не было и, соответственно, никто не мог их слышать. – Она не старая кошелка. Ты хоть знаешь, что ее боятся все здесь присутствующие?

– Ты преувеличиваешь. – Фред скептически ухмыльнулся. – Я, например, ее нисколечко не боюсь, хотя она и похожа на ведьму.

– Фред!

– Да и ты ее не боишься, раз уж хочешь держаться к ней ближе.

– Фред, она замечательная. Просто Раймона терпеть не может снобов, и у нее достаточно острый язык, чтобы уметь убивать словом.

– Чего же ее тогда сюда принесло?

– Ее не могли не пригласить.

– Что за чушь! Если бы мне не нравился человек, я бы его ни за что не пустил даже на порог.

– Ничего ты не понимаешь. – Нэнси сокрушенно покачала головой. – Она очень хорошо относилась к моей маме, они раньше дружили. Мисс Феербанкс научила меня правилам этикета. Благодаря ей я теперь могу не беспокоиться о своих манерах.

– Ты и так могла бы о них не беспокоиться. Стоит ли думать о том, что скажет эта шайка бездушных кукол?

И все же он пошел за Нэнси, и она познакомила его с Раймоной. Та оглядела Фреда с головы до ног и, отвернувшись от него, взяла Нэнси под руку и направилась в глубь сада.

Нэнси бросила беспомощный взгляд на оставленного без внимания Фреда, который также выглядел растерянным.

– Мне кажется, не стоит его покидать, – робко сказала Нэнси.

– Ничего с ним не случится, – проворчала Раймона. – Здесь полно дамочек, которые тотчас примутся развлекать его.

– Мне не очень бы этого хотелось, – ревниво произнесла Нэнси.

– Да перестань ты дергаться! – Раймона так крепко вцепилась в локоть Нэнси, что у той не было ни малейшей возможности высвободиться. – Если он тебя любит, то не позволит себе ничего лишнего.

– Как он вам? – спросила Нэнси, которая доверяла Раймоне, как собственной матери.

– Ничего особенного, – вынесла свой вердикт беспощадная Раймона. – Но если тебе нравится…

Нэнси с тревогой взглянула на нее.

– Значит, он вам не понравился? А почему? В нем есть что-то, чего не замечаю я?

– Детка, ты любишь его? – Раймона остановилась и пристально вгляделась в Нэнси. – Только скажи правду.

Нэнси смутилась.

– Ну да, наверное, люблю.

– Можешь мне больше ничего не сообщать, – заявила Раймона. – В этом-то все и дело.

– Но разве не говорят, что двое будут счастливы, если один из них любит, а другой позволяет себя любить?

– Это кто тебе такое сказал? – изумилась Раймона.

– Люди говорят.

– Никогда не слушай людей, – посоветовала Раймона. – Слушай только свое сердце.

– Так, значит, это правило не действует?

– И с каких это пор тебя стали интересовать правила? Это не правило! – раздраженно воскликнула Раймона. – Это полный бред!

– Любить должны оба? – продолжала допытываться Нэнси.

– Хотя бы один, при условии, что другой испытывает к своему партнеру хотя бы нежность. А если не любят оба, то прости меня, детка, но это полный отстой!

Нэнси фыркнула, услышав из уст почтенной дамы сленговое слово. Раймона тоже рассмеялась.

– Когда-нибудь ты поймешь, что я права.

– Но я испытываю к нему нежность!

– Пусть будет так, – отмахнулась Раймона, давая понять, что не хочет продолжать этот разговор. – Иди-ка лучше поболтай с Брайаном, видишь, он скучает один.

И действительно, Брайан сидел в беседке в одиночестве, о чем-то, как показалось Нэнси, глубоко задумавшись.

Она тут же направилась к нему. Раймона проводила ее загадочным взглядом и столь же загадочной улыбкой.

– Привет, – сказала Нэнси, входя в беседку. – Ты чего тут сидишь один?

Он обрадовался, увидев Нэнси. Брайан поймал себя на мысли: он только что думал о Нэнси.

Что это может значить? – мелькнула у него мысль, но тут же исчезла: ведь вот же она, Нэнси, собственной персоной.