Раскрыть ладони

Как он не понимает... Или наоборот, понимает всё? И знает ответ ещё до того, как на свет рождается вопрос?

Опять это неуютное ощущение! Словно стоящий рядом со мной — не человек и не демон, а болванчик для ярмарочного представления, такой, у которого две стороны, белая и чёрная, и актёры, в нужный миг переворачивая куклу, рассказывают поочерёдно добрые и злые сказки. Уродливый злодей и благородный герой в одном теле, только с разными лицами. Так и Джер: то похож на старого приятеля, то до смерти пугает странной глубиной взгляда.

Глаза, в которых ничего нет... Вернее, есть, но так далеко, что отсюда не видно. И вроде хочется добраться до прячущегося в зелёной дали горизонта, а боязно. Но не потому, что можешь встретить чудовищ, а потому что...

Найдёшь там самого себя. Без доспехов и без прикрас.

Но врать ему невозможно. Не имеет никакого смысла. И это...

Замечательно! Всю жизнь мечтал встретить человека, с которым можно говорить обо всём без утайки. И встретил. Наверное, он прав, и я уже мёртв. По крайней мере, боли почти нет, так, затихающие отголоски.

— Достигнута...

— Ты недоволен?

Честно признаюсь:

— Не знаю.

— Всё хорошо. Правда. — Он что, успокаивает меня? Очень похоже. Но разве я волнуюсь? — Умирать вообще полезно.

Округляю глаза:

— Полезно?

— Ага! — Улыбается во весь рот. — После смерти всё становится таким... Прекрасным и удивительным. Потому что знакомишься с миром заново. Конечно, опыт прошлой жизни вернётся, и восхищение быстро угаснет, но... Память останется. И ты снова и снова будешь стремиться умереть. Чтобы войти в этот мир новорожденным. С чистой и любящей душой.

Ха! Чистой? Моя душа может считаться таковой только в том смысле, что совершенно пуста сейчас. А уж любящей... Нет. Никаких чувств. Ни искорки.

Врёте, dyen Джер. Нагло врёте. Я легко могу поймать вас на этом вранье и...

И ничего. Не хочу. Пусть всё идёт своим чередом. И мы тоже. Пойдём.

Дома оставаться было просто опасно, поскольку град расспросов мог оказаться слишком опасным, и демон, в отличие от меня соображавший на редкость резво, при первом же упоминании о празднике зацепился за возможность сбежать подальше. Вместе со мной, разумеется, потому что кому же, как не молочному брату, служить проводником и спутником? Я не возражал и не отпирался, хотя мне вовсе не хотелось смотреть на гуляния.

Голоса людей и весёлые мелодии, слившиеся воедино. Пестрота одежд и ярких масок. Конечно, вечером ряженых станет куда больше, но и сейчас добрая половина лиц надёжно укрыта раскрашенными клочками ткани и пергамента. Я никогда не участвую в карнавале. Не люблю притворяться тем, кем не являюсь. И не люблю смотреть, как это делают другие, потому в Середину лета и не выхожу на улицу по вечерам. В конце концов, здоровый сон лучше, чем глохнущие от музыки уши и слепнущие от фейерверков глаза.

А иллюзий-то понавесили... Едва ли не больше, чем в прошлом году. И кто будет всё это снимать? Раньше Маллет ползал, как угорелый, теперь же придётся обходиться силами самих господ чарователей. Ох, как они не любят за собой убирать! Ну ничего, засучат рукава, как миленькие. И ведь поработать придётся именно уже занесённым в Регистр магам, в крайнем случае, ученикам, готовящимся к последнему экзамену, потому что малолетки попросту не справятся. Да и не должны справляться. Иллюзии-то творят уже умелые чародеи, а недоучки... Недоучкам дозволяют только вещи попроще. Вот как этим двум, к примеру.

В одном из уголков площади зеваки расступились, освобождая пятачок шириной в десяток шагов и готовясь восхищаться. Потому что есть, чем. Помню, я в детстве тоже, широко раскрыв глаза, заворожённо простаивал на одном месте едва ли не часами, глядя на искусные представления Поводырей.

Повелевать чарами умеет каждый маг. Лучше, хуже, как получается. Но только считанные единицы одарённых становятся Поводырями. Теми, кто соединяет вместе чарование и биение собственного сердца. Или творит чары внутри себя, выпуская наружу только краешек сплетённой сети — точно рассказать, что и как происходит, способен лишь Поводырь. Если, разумеется, сам видит истоки своих действий. С другой стороны, разобрав все ниточки по отдельности, перестаёшь испытывать восхищение. Даже от самого себя. Вот я и не разбирался. А после совершеннолетия возненавидел всех, кто способен плести заклинания, и больше уже ни для кого не делал скидки. Но прикасаться к чуду хочется по-прежнему, стоит только увидеть...

Совсем ведь молодые. Молоденькие. Наверняка, ещё не закончили обучение, но если получили право представить своё искусство перед зрителями, стало быть, вполне умелые. Парень и девушка, похожие друг на друга, как брат и сестра. Чёрноволосые, смуглые на зависть большинству ahnn’аri. А всё почему? Потому что Поводырям нужен простор для их магии. И много-много воздуха.