Раскрыть ладони

— Обычай, сохранившийся с незапамятных времён. Многие до сих пор верят, что в наёмного убийцу на это время даже вселяется душа заказчика... Но интереснее другое. В течение tann’ami Тень будто лишается всех и всяческих прав, становясь добычей для первого встречного. Видел рисунок, каким помечаются все, состоящие в Гильдии? Так вот, после заключения договорённости, а оно проходит сложнее, чем подписание виграммы, уж будь уверен, татуировка на время исчезает, снимая с убийцы неприкосновенность. И если он не будет достаточно расторопен, чтобы сбежать и укрыться... Более того, на мёртвом теле рисунок будет указывать, как погиб его хозяин. К примеру, если Тень убьют спустя хоть вдох после окончания tann’ami, убивший заслужит казнь.

Запутанно. Но хитро и выгодно.

— И кто же даровал Теням такие странные права? Какой глупец?

Трэммин фыркнул:

— Ты бы на его месте поступил точно также, если бы стены твоего дома были окружены тысячами убийц! Но оставим в покое прошлое, потому что настоящее... Приятели вы или нет, мне неважно. Но и ты, и он нарушили правила, действуя... По-дружески, да?

— Почему мы не можем быть друзьями?

— Можете. Только очень недолго. До того мига, как об этом узнают в Анклаве и в Гильдии. Война, конечно, не разгорится, но лишь в одном-единственном случае.

— Каком же?

— Если тебя выдадут Теням, а твоего приятеля заполучит Надзорный совет. Правда, есть одна загвоздка...

Дядя ласково провёл кончиками пальцев по моей щеке:

— Ни их сторона, ни наша не позволит, чтобы её секреты стали известны, следовательно, с вами обоими проделают всё надлежащее, чтобы... Обезопаситься. Но это не отменит попыток проникнуть в чужие тайны. И пыток не отменит. Хочешь узнать на своей шкуре, как искусны Тени в развязывании языков? Думаю, нет.

И хотелось бы отшатнуться, да не получается, потому что смятение мыслей оставляет тело без присмотра.

— Какие ещё секреты?! Мне же ничего не...

— А вот это уже не важно, любезный племянничек. Тебе — нет, кому-то другому, до кого можно добраться с твоей помощью — да.

— Известно «что»?

— К примеру, как уменьшить продолжительность tann’ami. Так, чтобы татуировка возвращалась на место сразу же после исполнения заказа.

Действительно, заманчиво. Получить возможность безнаказанно убивать, при этом не нарушая ни малейшей буквы договорённостей. За подобные знания можно заплатить очень дорого. По крайней мере, жизнью. И не одной.

Жаль, что я при всём желании не смогу проникнуть в таинство tann’ami. Теперь, хотя бы назло дяде, постарался бы разобраться и... Нет. Страдать-то будут по-прежнему невинные люди, а Анклав в лучшем случае поморщится, поворчит, да придумает новую пакость. Но в одном дядя прав. По дружбе можно совершить всякое разное. Даже глупость. Если бы меня с Тенью и впрямь связывали дружеские отношения, я бы, пожалуй, попробовал облегчить жизнь своего друга. Эх... Вот ещё один повод обходиться без друзей.

— Вы всерьёз думаете, что кто-то из магов пойдёт на выдачу секретов?

— Дай им волю? Да. Непременно. С жаждой превеликой выгоды. Поэтому вот уже несколько столетий подряд Анклав примерно наказывает тех, кто оказывается замечен в недозволенных отношениях.

Мне подписали смертный приговор? Похоже. И что остаётся?

— К чему, на самом деле, вы всё это рассказали?

— Ты же умный мальчик, Маллет, и не совершишь дурацкой ошибки, верно?

— Я пока не знаю, в чём она может заключаться. Объясните?

— Ну наконец-то! — Трэммин довольно хлопнул в ладоши. — Так бы сразу... Всё, что от тебя требуется, это помочь выкрасть бумагу, о которой я рассказывал.

Предсказуемо. Бумагу выкрадем, нужное имя впишем, и dyen Райт будет разом не нужен и не опасен.

— Но как?

— Ослабь охранное заклинание на окне той комнаты, где будешь находиться, только и всего.

— Вы понимаете, о чём просите?

— Прошу? — Голос дяди заледенел. — Время просьб закончилось, Маллет. Теперь будут только приказы.

Вот это я хорошо понимаю. Да и не особенно сопротивляюсь. Поздно трепыхаться.

— Простите, неудачно выбрал слово. Я ведь не могу действовать при свидетелях, потому что мне нужно, э-э-э, двигаться. И если кто-то увидит, то...

— У тебя будет несколько минут. Если, разумеется, ты назовёшь точное время своего визита в Виноградный дом. Итак, когда тебя ждёт dyen Райт?

— Завтра вечером, сразу после десятого удара колокола.

— Отлично! Поздновато, но... Сойдёт.

— Сделаете так, чтобы я остался один?

— Да. Но ты должен будешь работать быстро.

— И что потом?

Трэммин, уже повернувшийся, чтобы уйти, недоумённо оглянулся:

— Потом?

— Я смогу жить так, как захочу? Без вашего участия?

Он что-то прикинул и улыбнулся. Во весь рот, довольно оскалив зубы.

— Разумеется, любезный племянничек! Именно так, как захочешь.