Раскрытие клубничного кекса

— Нет, это Егор её любил, а твой отец просто забрал её у моего сына в отместку, — убеждала её злая женщина.

— Вы ошибаетесь, если думаете так! Мой папа полюбил маму за её доброту и нежность, которых никогда не получал ни от кого другого, — сказала блондинка, повысив голос.

— Ты, наверное, думаешь, что и твой Аркаша тебя любит. Но ты не знаешь, что уже назначена дата его свадьбы с Анжелой. Никто не будет скучать по тебе, и это очень жаль… Зато ты умрёшь, как твоя вертихвостка бабка, — зло прошептала Екатерина, как змея. Затем она посмотрела сквозь стену и добавила:

— Ты последняя из Гурьевых, и умрёшь там, где всё началось. Чувствуешь в этом мистику? Круг закончится на тебе.

— Чем вы лучше моего деда? Подставляете невиновных людей, — заявила Марина.

Екатерина, не торопясь, достала из кармана пакетик, в котором лежала именная ручка. Надев перчатку, она взяла её в руки, покрутила и, взволнованно глядя на блондинку, спросила:

— Знаешь, что это? Да, я вижу по твоим глазам, что знаешь. Это именная ручка твоего любимого, с его отпечатками. Я знала, что её нужно было взять, и вот она пригодилась. Мы оставим её здесь, за дверью. Наверное, он убегал и обронил её. Ой, как он мог так поступить, такой мужчина и так поступить! — наигранно произнесла женщина, а затем продолжила: — Ты сама сделала выбор, когда отказалась от моего сына.

— Вас не беспокоит, что ваш сын теперь будет отбывать наказание в тюрьме? — спросила девушка.

— Да, это моя боль. Когда он выйдет оттуда, у него будут квартиры, машины и фабрика. Всё это будет принадлежать ему, и я надеюсь, что он возьмётся за ум. А я постараюсь, чтобы его пребывание в заключении было более комфортным.

— Вы сумасшедшая! Вам место в лечебнице! Такие, как вы, не могут быть счастливы, и ваш финал будет плохим! Даже ваш сын это понимает! Он ненавидит вас, он сам мне сказал, а своей матерью считает вашу сестру, ту, которая дала ему самое важное — любовь! Пока вы изображали любовь к другим мужчинам, раздвигая ноги и думая, что мстите, на самом деле вы продавали себя! — кричала Марина.

Екатерина не выдержала, подошла к ней, схватила за волосы и отшвырнула на пол.

— Зато я жива, а вы, Гурьевы, все погибли.

Марина с покрасневшей губой, из которой сочилась кровь, посмотрела ей в глаза и рассмеялась:

— Мы с моими родителями будем вместе, и я даже передам привет твоему мужу как невинно убиенному. А вот вы с ним вряд ли встретитесь на том свете, будете гореть в аду вместе со своим муженьком Гурьевым. Вы перепутали безумство с любовью, и мне жаль вас, — произнесла блондинка.

— Прощай, Марина, было приятно познакомиться, — произнесла женщина, нервно открывая дверь. Она вышла из кабинета, приказав своим людям поджечь дверь.

Немного помедлив, Екатерина повернулась и, посмотрев на девушку в последний раз, улыбнулась. Дверь закрылась, и кабинет начал медленно наполняться дымом. Марина поняла, что это последние минуты её жизни. Она смотрела в потолок и думала о том, что же теперь будет ждать Аркадия Павловича. Она верила, что он справится, ведь его ум был просто великолепен. Она вспоминала их объятия и поцелуи, и когда её глаза начали закрываться, а сознание потихоньку уходило, она вслушалась в своё сердце, и в её голове прозвучал родной голос: «Мариша моя… любимая, я тут, я рядом…»

Она улыбнулась и с облегчением готовилась умереть с его именем на устах… Марина впала в беспамятство…

Глава 14

Виола ходила из одного угла комнаты в другой, не в силах понять, что происходит. Она взглянула на Аркадия, который пытался с кем-то связаться, и возмущенно спросила:

— Я не понимаю. Что значит, Екатерина Гурьева — настоящая мать Егора Гурьева? Как она могла скрывать это?

— Я разговаривал с братом её первого мужа Валентином, и он рассказал мне, что она была беременна от своего первого мужа Романа Костенко. Затем она вышла замуж за Александра Гурьева, но о ребёнке Валентин уже ничего не знал. Я предполагаю, что она записала сына на свою сестру и дала им фамилию Гурьевых не просто так, — сказал Аркадий, глядя в окно.

Его мысли были в смятении: «Куда эта больная женщина могла спрятать Марину?» Он вглядывался в окно, стараясь найти выход из положения. Жучок, который он поместил в телефон Марины, оказался на проезжей части вместе с самим аппаратом. В том месте камер видеонаблюдения было не так много, поэтому оставалась лишь одна надежда — проследить за Екатериной Гурьевой. Вместо того чтобы генерировать активные идеи, он испытывал суматоху, осознавая, что каждая минута может стать последней. Только его внутренняя собранность, которую он вырабатывал многие годы, помогала ему сдержать слезы бессилия. В этот момент дверь кабинета распахнулась, и внутрь вбежал запыхавшийся и раскрасневшийся Медведь. Он тяжело отдышался и начал рассказывать:

— Босс, я обнаружил последний выезд Гурьевой. Нам предоставили камеры напротив её посёлка, и я проанализировал их данные. Нашёл её машину и увидел, как она в спешке садится в неё и направляется в сторону фабрики.