Раскрытие тайны

— Не беспокойтесь, я не стану выдвигать проекта пересмотра завышенных планов. Завышайте сколько вам угодно. Это дело Вторчермета и Вторцветмета. Но разговор идет, друзья, о другом. Скажите мне, что должен делать завод, если у него нет металлолома, а есть план!

— То, что и делает сейчас, — ответил один из черметовцев.

— Сдавать хороший металл, так? — спросил Остап Васильевич, вытягивая зачем-то вперед свою костистую руку. — Согласен. Пусть сдает хороший металл — крупные отрезки, скажем, сортового металла, чугунные и стальные трубы, двутавровые балки, швеллеры и многое другое. Принимайте, всё это принимайте, но вы же дальше калечите этот металл. Правильно? Режете на габаритные куски и сдаете в переплавку. Разве это хозяйский и государственный подход? Те же двутавровые балки и швеллеры, например, позарез нужны многим предприятиям как фондовые материалы. Они не могут их по фонду получить, а вы уничтожаете драгоценный металл в живом виде! За такие вещи правильно было бы под суд отдавать тех негодяев, кто это делает.

Голые черметовцы и цветметовцы были испуганы и ошарашены неожиданной речью своего коллеги. Они насторожились, сдвинувшись ближе друг к другу, и готовы уже были ринуться в бой в защиту своей системы. Но великий Крышкин вдруг сразу раздвинул занавес и всё то непонятное и тревожное, что пряталось за ним, заиграло радужными красками.

— Так вот, друзья мои, для того чтобы избежать в дальнейшем подобных государственных преступлений, я предлагаю вам следующий вариант: весь фондовый металл, который вы сдаете с предприятий в счет лома, сдавайте мне, а я вам из своих резервов буду давать настоящий, притом полноценный лом.

Рыбаки ахнули, открыли рты, как будто здесь, на южном небе, вспыхнуло красочной радугой северное сияние.

А Остап Васильевич продолжал:

— Полученный от вас фондовый металл я буду давать тем предприятиям, которые в нем нуждаются. Что же касается вырученных денег, то, вы сами понимаете, они будут распределены справедливо и пойдут на пользу нашему обществу. Таким образом, суммирую: отныне фондовый металл не должен уничтожаться, а идти по своему прямому назначению. Тем самым мы оберегаем государство от излишних убытков, обеспечиваем нужным металлом заводы и артели, не получающие необходимых фондов, и вносим определенный вклад в дело лучшего материального снабжения нашего общества. Как вы смотрите на мое предложение? — повысив голос, спросил комбинатор и вскинул голову.

— Урра! — крикнул чей-то простуженный бас, и его дружно поддержали голоса всех двенадцати агентов-рыболовов. В следующую минуту все двенадцать пар рук подхватили Крышкина и двенадцать раз подбросили его вверх.

Так блестяще была завершена еще одна операция Остапа Васильевича, приехавшего на берега реки отдохнуть и поблаженствовать на лоне природы среди своих единомышленников.

5. Новоселье

Может быть, и сейчас еще продолжалась бы вдохновенная деятельность Остапа Васильевича, но случилось одно обстоятельство, которое так бесцеремонно прервало ее. И случилось оно в одном доме, заслуживающем того, чтобы о нем специально сказать несколько слов.

Дом этот с темными ноздреватыми стенами был почти в самом центре города, но походил на тихую заводь, окруженную непроходимыми камышами. Ничто и никогда не омрачало существования его обитателей, не нарушало мира и покоя. Годами висели на стенах одни и те же лозунги и плакаты, редко когда менялись пожелтевшие от времени запачканные мухами объявления и извещения. Сотрудники сидели десятилетиями в одних и тех же креслах, были довольны собой и своим начальством.

Но вот в один из дней произошли сразу два события, которые всколыхнули тихую заводь, взбудоражили столь привычные мир и покой. Поднимаясь рано утром по скрипучим деревянным ступенькам в свои рабочие комнаты, сотрудники конторы вдруг обнаружили на фанерном щите внеочередной приказ управляющего. И о чем? Вопреки многолетним традициям приказ гласил об увольнении с работы маленькой остроглазой Нели Орел с золотистыми ресничками и такого же цвета косичками за плечами. У приказа собрались сотрудники всех отделов.

«Как — увольняется? Что произошло?» — спрашивали расширенные глаза и испуганные лица.

Еще и года не прошло, как Неля Орел окончила десятилетку и, став счетоводом, радовала всех своими успехами.

— Будете большим работником, а в нашей системе таких людей умеют ценить, — несколько раз покровительственно говорил ей главный бухгалтер Кулебяка.

А теперь оказалось, что девушка увольнялась по настоянию того же главбуха за допущенные ошибки: при начислении зарплаты она выписала двум шоферам лишних 46 рублей 58 копеек.

До конца дня в коридорах перешептывались, а вечером в кабинете главного бухгалтера Кулебяки неожиданно раздался выстрел и что-то грузное шумно упало на пол.

— Главбух застрелился, — крикнула в испуге сторожиха и стремглав бросилась по лестнице.