Распад

– Растёт! Хуеплёт!

– А ты в хорошем настроении, чего ты хочешь? Зачем звонишь? Крови попить?

– Ах ты, урод! Я ходила к Соньке Жёлудь, так вот – она не беременна! И вообще, она тебя знать не знает! У неё есть парень, и они собираются пожениться, понял? Козёл!

– Я рад за неё, она заслуживает счастья…

– А я? Я не заслуживаю? За что ты со мной так? Чего я тебе сделала? Ты сам ко мне привязался, заделал мне ребёнка, ославил на всю часть, кому я теперь нужна?

– Виточка, дело не в тебе…

– А в ком?

– Неважно, скоро ты всё поймёшь, и твоя жизнь изменится навсегда…

– О чём ты? О ребёнке?

– Не только.

– Ненавижу эту твою манеру говорить загадками, сука ты гнилая…

– Виточка, я тоже был рад пообщаться, но телефон служебный, я не могу его занимать надолго, целую!

В послеобеденное время в расположении было тихо, заступающие в наряд спали, слышно было негромкое бормотание Мазепана, говорящего с кем – то по телефону.

– Нет, Елена Геннадиевна, я больше не хочу видеться на старом месте…нет, не разлюбил…я – не мальчик, чтоб по складам ныкаться…

Он разговаривает с моей будущей тёщенькой! Очень интересно.

– Лена, я тебе уже много раз говорил что…– он понизил голос до интимного шёпота, я оглянулся по сторонам, и прижался ухом к двери – подслушивая, можно узнать много интересного!

– Нет, на склад я больше не приду! Я понимаю, что ты не можешь ходить в гостиницу…что? Да. Завтра он будет дежурным…Где? У тебя? А дочка твоя? Ааа! Целый день? Хорошо! Часиков в одиннадцать я скажу дневальному, что еду в Партизанское, на склады, а ты…ты готовься! Я соскучился!

Тяжеленный пинок по заднице вминает меня в дверь канцелярии, здоровенный комендант Третьяк радостно скалится – ты чего там? Хули ты там уши греешь?

Мазепан выходит из канцелярии – чего за шум? А, резвитесь? Ну – ну.

После вечерней поверки я выхватываю Мамчика за локоть – дело есть.

– Какое?

– Важное.

На следующее утро старшина был на удивление благодушен, и обошёлся без дежурного тычка в грудь. Мазепан во всеуслышание объявил об отъезде на склады, и оставил за себя Бейвноса. Мамчик долго выжидал момента, когда поблизости не будет старослужащих, затем быстро юркнул внутрь канцелярии, и тут же выскочил назад.

– Сделал?

– Да.

Томительно потянулись минуты, старшина не выходил из каптёрки, свободные разошлись на работу, в роте остался только я, дежурный по роте, и дневальный второй смены. В двенадцать тридцать старшина вышел из каптёрки, и пошёл по направлению к канцелярии, заглянув внутрь, кашлянул – кхе – кхе, дневальный, я – обедать! Чтоб порядок здесь был! И очки почисти! Приду, проверю!

Бейвнос спускается вниз по лестнице, а я застываю в недоумении – фокус не удался…Надо бы забрать записку, в этот момент в роту вбегает Мазепан, я растерянно ору – дежурный по роте на выход! Мазепан досадливо машет рукой – отставить! – И вбегает в канцелярию, через минуту он выходит в коридор, в левой руке у него записка – дневальный! Кто заходил в канцелярию?

– Старшина.

– Старшина?

– Так точно!

– Он ЭТО читал?

– Не могу знать!

– Читал или нет?

– Не знаю!

– Ты ЭТО написал?

– А что это?

Он вытягивает руку с запиской таким образом, чтобы я мог видеть только её нижний угол, на нём печатными буквами накарябано «…твая жина спит с…».

– Почерк не мой.

– Остряк хуев, значит, ты не знаешь, откуда это взялось?

– Никак нет!

– Ладно! – он плотно закрывает дверь в канцелярию, я приникаю ухом к двери, слышно только слабое бормотание, он разговаривает по телефону. С кем? Дурацкий вопрос. Объясняет ей, почему они сегодня не встретятся, а может быть, не встретятся больше никогда.

22.

Осенний приказ застал меня врасплох – я уже не пряник, можно расслабиться. Огрев меня двенадцать раз ремнём по заднице, Пиночет довольно улыбается – солнце встало у реки, хуй вам в жопу, черпаки!

– Да ты сам был черпаком, день назад!

– «Был»! Ключевое слово «был»! – он радостно ржёт, показывая здоровенные лопаты зубов – гыы гхы, а теперь я – дедушка! Как же я постарел!

Закончив ужин, я выхожу из столовой, подзываю духа – курить давай!

– Я..у меня…нет…

– Найди, минута времени!

Он суетливо убегает, в этот момент, меня хлопают по плечу – здорово!

– Ооо, Седой! Как оно?

– Блестяще! Покатаемся? Я на колёсах, поедем пару собачек задавим?

– Чего?

– Пошли! Покажу.

Мы садимся в УАЗик, и едем за столовую, по направлению к бане, около складов настоящее лежбище – десятки собак греются на тёплых канализационных люках, Кучерявый жмёт на газ, слышен глухой звук удара, визг, дикий хохот Кучерявого – ещё одну звёздочку на фюзеляже нарисую! Он резко тормозит, даёт задний ход, напуганные собаки с воем разбегаются – ах вы, пидорасы! Ну? Ещё кружок? Я хочу крови!

– Давай. Вот здесь тормозни, я быстро.

– Ты куда?

– Две минуты! Я быстро!

Я забегаю в бухгалтерию – есть! Она ещё не ушла, и она одна, все её коллеги уже дома.

– Светик! Привет!

– Привет. Чего надо?

– Какое радушие! Твоя радость от моего визита не знает границ!

– Чего ты хочешь?

– Пригласить тебя на праздник. В субботу, я отмечаю день рождения в ресторанчике «Золотой прапорщик» в Балабаново.

– Кто тебя туда пустит?

– Да я и спрашивать никого не буду.