Распад

— Видите ли, в чем дело, — тихо начал Оскар, — мы выиграли кампанию, и выиграли ее, потому что не боялись идти вперед. Однако Бамбакиас пока что новое лицо в политике, чужак. Хотя он получил должность, ему еще придется добиваться большего политического влияния, добиваться доверия. Пока он — всего лишь молодой сенатор от Массачусетса. Чтобы выдвинуться, надо суметь поднять и успешно разрешить какую-нибудь серьезную проблему.

— Да, конечно.

— Он архитектор, строитель широкого профиля, который ввел в практику совершенно новый способ строительства. Следовательно, научно-технические проблемы — как раз то, что ему подходит. — Оскар помолчал, взвешивая слова. — И конечно же, развитие городов. Однако это пока не наша проблема.

— Наша проблема — то место, где мы находимся? Оскар кивнул.

— Именно. Я уверен, что в этой гигантской, запертой под куполом генной лаборатории можно откопать что-то этакое, что даст мировой резонанс. Конечно, это не самое большое сенатское задание, это не сравнимо с Голландской холодной войной или с катастрофой в Роки. Но Лаборатория по сей день остается самым крупным федеральным проектом. Когда он только начинался, все работало блестяще — здесь было сделано множество фундаментальных открытий в биотехнологии, что обеспечило резкий подъем американской промышленности, особенно в окрестностях Луизианы. Но эти славные дни уже далеко в прошлом, и ныне это место является просто бочкой с салом (Бочка с салом (амер. полит, жарг.) — общественная «кормушка», т. е. деньги, выделяемые казной местным властям для общественных нужд.) И я даже не знаю, с чего здесь начать.

Донна выглядела польщенной его откровенностью.

— Так вы уже начали работать?

— Ну… Официально я здесь по заданию Сенатского комитета по науке. Формально ничто не связывает меня с Бамбакиасом. Но организовал все это он. Сенатор считает, что местечко нуждается в серьезной встряске. Так что наша задача — добыть для него нужную информацию, чтобы он смог предложить эффективные реформы. Мы закладываем основу его первого успеха среди избирателей.

— Понятно.

Оскар вежливо поддержал ее под локоть, когда им пришлось уступить дорогу проходящему окапи.

— Я не хочу сказать, что работа будет легкой. Она может выйти нам боком. Слишком много переплетений интересов. Тайные махинации. Гораздо больше, чем видится на первый взгляд. Но если бы это была легкая работа, с ней могли бы справиться и другие люди. Не обладающие нашими талантами.

— Я останусь с вами!

— Отлично! Я очень рад.

— Это я очень рада, что вы так откровенны со мной, Оскар. И знаете, думаю, мне нужно сказать прямо сейчас. Проблема с вашим происхождением меня совершенно никогда не волновала. Совершенно. Я имею в виду, что я обдумала это, а потом просто выкинула из головы.

Кажется невероятным, чтобы кому-то пришло в голову вести важные телефонные разговоры на детской площадке. Именно поэтому Фонтено организовал все так, чтобы звонок сенатора застал Оскара здесь. Оскар наблюдал за неугомонной стайкой детей работников лаборатории, орущих на спортивной площадке, как дикие обезьяны в джунглях.

Фонтено осторожно прикрепил сертифицированный Секретной службой шифратор к микрофону разноцветной телефонной трубки.

— Будет небольшая задержка при разговоре, — предупредил Фонтено. — Они там, в Бостоне, должны расшифровывать то, о чем вы будете говорить.

— А как местные службы? Они могут отследить?

— Ты уже был у них?

— Нет, пока нет.

— А я к ним заходил. Наверное, несколько десятилетий назад они воспринимали вопросы безопасности более серьезно. А сейчас здесь можно хоть на помеле летать, никто ничего не заметит. — Фонтено повесил ярко раскрашенную телефонную трубку на пластмассовый аппарат, потом повернулся и посмотрел на дурачащихся детей. Как и их родители, они были без головных уборов, взлохмачены и плохо одеты.

— Милые дети.

— М-м…

— У меня никогда не было времени на то, чтобы завести своих… — В глазах Фонтено читалась скрытая боль.

Телефон зазвонил. Оскар сразу же ответил: — Да?

— Оскар!

Оскар непроизвольно выпрямился.

— Да, сенатор.

— Рад тебя слышать, — провозгласил Бамбакиас. — Рад слышать твой голос. Я послал несколько файлов некоторое время назад, но это совсем другое.

— Да, сэр.

— Хочу поблагодарить тебя за то, что привлек мое внимание к делам в Луизиане. Эти ленты, что ты прислал, — звучный голос Бамбакиаса набрал силу, как будто он выступал перед публикой, — этот блокпост ВВС. Это неслыханно, Оскар! Возмутительно!

— Да, сэр.

— Совершеннейший скандал! Разбой! На службе, в военной форме! Наши собственные вооруженные силы! — Бамбакиас сделал короткий вздох и продолжил с еще большей силой и убедительностью: — Но как, во имя всех святых, мы можем требовать верности от мужчин и женщин, поклявшихся защищать свою страну, когда мы цинично используем их как пешки в низкой и грязной политической игре? Мы ведь буквально оставили их подыхать во тьме с голоду и холоду!

Фонтено подошел к детям, качавшимся на качелях. Сняв пиджак и шляпу, он стал заботливо поддерживать трехлетнего малыша, извивавшегося как червяк на конце доски.