Распад. Обреченная весна

Горбачев считал его одним из самых толковых секретарей ЦК, часто поручая ему самые важные направления. Он сам выдвинул Шенина на эту должность и был уверен, что со временем его протеже займет еще более высокие посты в партии и государстве.

И только потом президент еще раз позвонил Кравченко.

– Что у тебя с Борисом Николаевичем? Не хочешь пускать его в прямой эфир?

– Он настаивает, – сообщил Кравченко, – но я не хотел вас беспокоить.

– Это не беспокойство, это твоя непосредственная работа как руководителя Гостелерадио. Как собираешься выходить из этого положения?

– Мы пока не дали разрешения, но я хотел посоветоваться с вами.

– Это легче всего – переложить ответственность на меня, – ответил Горбачев, – самим нужно решать.

– Они хотят принять специальное постановление Верховного Совета, чтобы вынудить меня дать ему прямой эфир, – заволновался Леонид Петрович, – и просят передать им контроль за вторым каналом, чтобы создать отдельный российский канал.

– Тут нужно подумать. Этот канал должен работать на благо, а не на разрушение страны.

– Так мне ему разрешить выход в прямой эфир? – сумел найти в себе силы спросить Кравченко.

– Решай сам. Но если он так будет настаивать, пусть говорит...

Горбачев даже не представлял, что именно скажет Борис Николаевич в своем телеобращении.

Ремарка

Из выступления Председателя Верховного совета РСФСР Б. Н. Ельцина 19 февраля 1991 года по Центральному телевидению

«Горбачев в первые два года после 1985-го вселил в нас надежду. Давал обещания, но, надо полагать, не очень хорошо представлял, как выполнять эти обещания. Вселив надежду в людей, он стал действовать по другим законам. Особенно это проявилось в последнее время, когда стало совершенно очевидно, что он хочет, сохраняя слово «перестройка», не перестраиваться по существу, проводить жесткую централизованную политику, не дать самостоятельности республикам, России прежде всего. Здесь и проявилась его антинародная политика. Это денежные манипуляции, готовящееся беспрецедентное павловское повышение цен, резкий крен вправо, использование армии против гражданского населения, кровь межнациональных отношений, крах экономики, низкий уровень жизни. Вот вам результат шести лет перестройки.

Тщательно анализируя события последних месяцев, я заявляю: я предупреждал еще в 1987 году, что в характере Горбачева есть стремление к абсолютизации личной власти. Он все это уже сделал и подвел страну к диктатуре, красиво называя это «президентским правлением». Я отмежевываюсь от позиции и политики президента, выступаю за его немедленную отставку, передачу власти коллективному органу – Совету Федерации».

Ремарка

Политическое заявление Верховному Совету РСФСР и народным депутатам РСФСР

«В своем заявлении по Центральному телевидению Борис Николаевич еще раз продемонстрировал, что он неспособен вернуть деятельность Верховного Совета на путь консолидации и созидательной работы. Народ устал от обещаний и заигрываний, от бесконечного сведения счетов с Центром. Такая борьба в конечном итоге оборачивается против России и россиян. Они ждут устойчивой дееспособной власти, которая прекратила бы развал в экономике, остановила взлет преступности.

Независимо от политических убеждений и партийной принадлежности нам необходимо проявить величайшую ответственность за судьбы народов России. Право же, они заслуживают лучшей доли. Исходя из чувства долга, стремясь остановить дальнейшее сползание к развалу и хаосу, мы считаем назревшим вопрос о безотлагательном созыве съезда народных депутатов РСФСР с повесткой дня – отчет о деятельности председателя Верховного Совета РСФСР».

С. Горячева, Б. Исаев, Р. Абдулатипов, Б. Исаков, А. Вешняков, В. Сыроватно

Ремарка

Из интервью Председателя Верховного Совета РСФСР Б. Ельцина

Вопрос: «Не могли бы вы прокомментировать заявление шести, которое было оглашено на заседании Верховного Совета РСФСР?»

Ответ: «Нет, я пока прокомментировать не могу».

Вопрос: «Не кажется ли вам, что с целью стабилизации положения в стране в отставку должен уйти не только Президент М. С. Горбачев, но и вы сами?»

Ответ: «Такой вариант возможен».

Вопрос: «Во время референдума вы будете голосовать за сохранение Союза или за выход России из СССР?»

Ответ: «Конечно, я не за выход России из СССР. Это просто несерьезно и невозможно».

Вопрос: «Каким образом возможно перейти от президентской формы правления к правлению коллегиального органа – Совета Федерации?»

Ответ: «При условии добровольной отставки президента».

Вопрос: «Готовы ли вы выдвинуть свою кандидатуру на пост главы государства при всенародных выборах?»

Ответ: «Я не претендую на роль президента страны. Тот пост, который мне сегодня доверили – руководить Россией, да еще Россией в таком сверхзапущенном состоянии, – для меня это сверх головы, и больше мне не надо».