Расписное небо

Я все размышляла о словах Сумудина. Теперь были понятны некоторые моменты. Работая на космическом корабле, большую часть времени поводя за пределами своей родины, он видел разное. В том числе варианты общества. Где женщины имеют равные права, а не зависят от мужей. Такое развитое общество и такое отставание в равенстве полов? При том, что ущемления и ограничения женщин со стороны мужчин нет. Только странная гиперопека и забота. Возможно, это тоже следствие их проблем с рождаемостью.

 Следующие пару часов мы разговаривали, осматривали и брали повторные анализы у Торраде. Высокая, тонкая, с множеством косичек и королевской осанкой, эта синеглазая женщина была похожа на фантастическую статуэтку. Ее белая кожа просто поражала своей гладкостью и красотой.

– Почему мы не можем сразу испробовать метод оджы Селены? – валорка с честью и спокойствием выдержала все манипуляции, даже разрешила мне осмотреть ее на местном варианте кушетки, пока Сумудин вышел.

– Мы не уверены, какие результаты свет «солнечных» ламп окажет на ваше здоровье, – лицо Торраде не дрогнуло, но в глазах что-то промелькнуло. – Ваша кожа слишком давно ограждена от излучений, это может быть просто опасно.

– Но вам же нужен кто-то, кто решится попробовать. Я готова.

– Валлине поймите… – я совсем была не склонна подвергать женщину другой расы неизвестным методам лечения.

– Терри Ольса, – золотые глаза смотрели спокойно, но с каким-то упрямством и уверенностью в происходящем. Со мной явно собирались спорить. Аргументировано и основательно, – если вы внимательно читали медицинские данные валлине Тораде, то должны были понять, что среди испробованных нами методов безопасные закончились. Так что я все же бы настаивал на применение этого варианта. Если у вас нет других идей.

Я открыла рот, собираясь  возразить, но идей, все же, пока не было. Не иметь потомства. Насколько это страшно? А если не так? Не иметь возможности иметь потомство. На какие опасные и неизученные методы я бы согласилась в таком случае? У меня были раньше пациентки, у которых не получалось зачать или родить ребенка. Я помню это упрямство, это панику и надежду, сменяющиеся в глазах перед каждыми анализами. И слезы, если вопреки всему, получалось.

Я не могла, не имела права ей запретить.

– Начиная  с трех минут, под моим присмотром. Пока один раз в день, наблюдая за реакцией.

– Я тоже буду присутствовать. Посмотрим заодно, как ваш свет влияет на мужчин, – странное существо этот Сумудин. Меня слегка пугало это исследовательское стремление проверять все на себе.

Через пару дней Парадокс совершил первый прыжок, унеся нас в какие-то дальние сектора глубокого космоса. В замкнутом, но таком большом пространстве корабля было тяжело осознавать, что мы  – просто островок где- то на дальнем конце вселенной, куда почти, а может, и совсем никогда не залетают земляне. От таких мыслей накатывала тоска, вызывая краткие приступы паники.

Стоя у ложного иллюминатора, глядя на невероятное звездное небо, с проекцией какой-то туманности, сдобренной розовыми, изумрудными и золотыми огнями, старалась сильно не углубляться в тоскливые мысли. Ответ на мое письмо не успел прийти до прыжка, и теперь, чтобы узнать, кому перепоручили моих пациенток, нужно снова ждать. Радовало отличное состояние Селены. Девушка говорила, что даже прыжок перенесла лучше, чем раньше, практически не испытывая давления. Признаться, мне и самой было не сильно плохо. Не было ни тошноты, ни головокружения.