Расписное небо

– Это версия резервуара – новая разработка, здесь съемный фильтр, с очищаемыми блоками, но крышку мы не меняли. Слишком дорого. В ней должен быть старый сетчатый фильтр с угольными вставками. Не самый практичный вариант, но иногда камень лучше тонкого инструмента. – В любом случае, это был единственный доступный вариант сейчас, так врем уходило, как вода сквозь пальцы. Держать Озира, пусть в маске и под раствором дальше было просто невозможно.

– Запускай. Что для этого Нужно?

– Сейчас все сделаю, только акер, сыворотку нужно будит добавлять сразу. Пока все пропуститься… – с кривой улыбкой механик начал что-то быстро щелкать на крышке резервуара, закрывая крышку более плотно. Озир вернулся к ручной панели, но воспользовался не ей, а каким-то рычагом у самого основания резервуара. С крышки на дно, медленно опускаясь в густом мутноватом составе, опустился магнитный блок с тонким металлическим шнуром по центру. Тихое шипение и от крышки вниз, к закрепленному блоку, стал спускаться фильтр. Серый, в цвете содержимого резервуара, сперва он оставлял за собой облака пузырьков. Движение шло очень медленно, фильтр поворачивало вокруг своей из-за плотности вещества, но в тонком сбое верхнего, очищенного участка, жидкость была не такой темной и более прозрачной.

– Давайте сыворотку.

Голубой.

Не такой яркий, как в идеальном составе, но чистый и почти прозрачный голубой цвет.

Зависнув небольшим скоплением в единой точке, цвет, как единственный доступный мне визуальный показатель процесса, тонкими линиями, как щупальцами, потянулся в разные стороны, повинуясь движению пузырьков, медленно заполняя всю верхнюю часть резервуара. На данный момент она составляла не больше 1/12 от общей массы, но это позволяло надеяться на успех.

Сильный, резкий приступ кашля, надрывного и выворачивающего на изнанку, согнул Озира на пополам, едва не опрокинув на пол. Один из моих помощников подскочил к механику, быстро считав показатели состояния.

– Акер, нужно уводить его. Критические показатели.

– Озир, демоны тебя побери, – я понимал, почему механик молчал, но не злиться не мог, – уходи.

– Ты не справишься сам.

– Включи мне миксер, остальное сделает Нарин через систему. Если нам удалось.

-Сумудин, если что-то пойдет…

– Если что-то пойдет не так, то мы ничего не сможем сегодня сделать. Тем более, если ты умрешь. Включай и убирайся. Пожалуйста.

– Но…

– Не заставляй меня объясняться перед Ольсой, что я убил тебя не из ревности. Это приказ.

– Слушаюсь, акер, – колбе снова образовались водовороты, на этот раз в верхнем и нижнем ярусах, разделенные темной мембраной фильтров.

Слабость и удовлетворение. Ровный светлый цвет жидкости в резервуаре и мерное гудение помпы, разгоняющей раствор по всем частям Парадокса. Конечно, сейчас главным было одновременно провести обработку всех помещений и тем самым свести к минимуму возможность повторного распространения заразы. В любом случае планировалось провести еще и поголовную вакцинацию, но все же риск принести вирус на Валору или одну из космических баз был достаточно велик, чтобы отнестись к вопросу халатно.

Я сидел возле стены и просто не мог подняться. Напряжение прошедших минут вылилось в такое состояние. Нарин, получив разрешение, приводил систему в порядок, вновь наполняя импульсной жидкостью блоки управления и соединяя части судна в единое. Пока в тестовом режиме, без доступа посторонних, но все же процесс шел.

Глава 29

Ольса.

Нам разрешили выйти из комнат. Просто пройтись по кораблю, зайти в столовую в соответствии с графиком, заглянуть к фаратам, которые оказались невосприимчивы к вирусу. Эти маленькие радости смогли поднять настроение, выбраться из той тоски и ожидания неприятностей, которое весело над головой весь период изоляции. Даже возможность просто увидеть кого-то вживую, а не через мониторы, поднимала настроение.

Двери в кабинет, место моего заточения на период карантина, открылись неожиданно. Я с тоской пыталась распутать волосы, ставшие жесткими и сухими от отсутствия привычных моющих средств. Растрепанная, раздраженная изоляцией, одетая в рабочий комбез Сумудина и лимонные шпильки, я, должно быть, представляла собой то еще зрелище, когда хозяин помещения пришел меня выпустить. Доктор был бледен еще больше обычного. Глаза выглядели впалыми, а скулы настолько острыми, что можно было порезаться.

От неожиданности я выронила расческу, и та с глухим стуком упала на пол, с метр прокатившись по гладкой поверхности. Сумудин молча стоял оперевшись о дверной косяк и глядя на меня. Золотые глаза, окруженные темными тенями, казались больше и ярче. Мы оба молчали, как загипнотизированые, пока из моей груди неожиданно не вырвался судорожный всхлип. Громкий, резкий звук, сопровождавшийся спазмом в груди. Испугавшись сама, зажала рот ладонью.

Сумудин чуть улыбнулся, наконец проходя в комнату.

– Пока режим ограниченных передвижений и повышенной безопасности… – хриплый, как после тяжелой простуды, голос вызвал толпу мурашек по телу.

Я знаю.

– Нужно пройти вакцинацию…

Я знаю.