Расписной

Патрульный автомобиль вывернул с Печатного переулка на Магистральный проспект. Два центровых квартала – знаменитый Брод. Воспетые известным поэтом красивые женщины в открытых сарафанах, девушки в мини-юбках, шумные подростки с завязанными на впалых животах полами клетчатых рубах, солидные «взросляки», выбравшиеся сюда по старой памяти. Конечно, сейчас здесь не так многолюдно, как десять лет назад, но все равно гораздо оживленней, чем в других местах. Пьяных не видно, ничего подозрительного не происходит. Вот и ПМГ-5. Машина медленно ползет, прижимаясь к тротуару, патрульные фильтруют взглядами гуляющую публику. Словом, несут службу, как положено. Волков взглянул на часы и сделал отметку в контрольном журнале.

– Скала – Двенадцатому, – с хрипом и треском прорвался сквозь эфир голос дежурного. – Скала – Двенадцатому…

Старший лейтенант Волков отстегнул тяжелую трубку, вдавил тангету.

– Двенадцатый на связи.

– Где ПМГ-4? По Левому берегу уже две заявки, а они не выходят на связь!

Волков взглянул на часы.

– Минут сорок назад были на маршруте. Где сейчас, не знаю. Я нахожусь в районе моста, могу подъехать.

– Заречная, пять, заправка, оттуда позвонил мужчина, заявил грабеж.

– Вас понял.

Круглов, не дожидаясь команды, включил проблесковый Маяк и дал газ.

– Обедать поехали, сто процентов.

– Если так, почему Сергеев не доложился?

– А чего докладываться? Там всех делов минут на двадцать.

Волков выругался:

– Что вы за люди?! Сколько раз повторять: нельзя выходить из-под контроля, нельзя оставаться без прикрытия! А вдруг на них напали и перестреляли обоих?

Круглов усмехнулся и покрутил головой:

– Да что мы – в Афганистане? За восемь лет службы я всякое видел. Напивались, дрались, оружие теряли… Но никаких нападений никогда не было! А вы вторую неделю, и все как на войне!

– Как не было нападений? А «Призраки»? В городе орудует опаснейшая банда! Налеты, стрельба, трупы! Это что, не война?

Сержант поморщился.

– «Призраки» на инкассаторов нападают. За деньгами охотятся. Это совсем другое дело…

– Сегодня на инкассатора, а завтра на ПМГ! Надо всегда рассчитывать на худшее!

Волков в сердцах взялся за рацию:

– Четвертый, я Двенадцатый, прием! Четвертый, я Двенадцатый, прием!

ПМГ-4 не отвечала.

Оставаться без прикрытия нельзя! Уходить со связи нельзя!! Терять управление группами нельзя!!!

Эти аксиомы ему накрепко вбил в голову майор Шаров, и весь последующий боевой опыт их неоднократно подтверждал. Если связь с группой потеряна, все остальные по тревоге ищут ее, чтобы выяснить причину!

– Пятый, Шестой, Седьмой, Восьмой, ответьте Двенадцатому! – властно скомандовал Волк. В его голосе появились такие нотки, что Круглов удивленно покосился на нового замкомвзвода.

– Пятый на связи!

– Шестой на связи!

– Седьмой на связи!

– Восьмой на связи!

Волк замешкался, но только на мгновение.

– Внимание всем! ПМГ-4 не выходит на связь! Объявляется боевая тревога! Всем группам… отставить! Всем машинам прочесать зону патрулирования ПМГ-4 с целью обнаружения и оказания помощи экипажу! Я иду на Заречную пять, к заправке…

Эфир недоуменно трещал и шелестел.

– Не понял?

– Сняться с маршрута?!

– С чего тревога-то?

– Какую помощь? Шашлык хавать вместо них?

– Выполнять приказ! – рявкнул Волк.

Круглов качал головой. Лицо его выражало крайнюю степень неодобрения. Наверняка такие же лица и у других патрульных. Им это непривычно. Но если пойти на поводу и принять их правила игры, то недолго превратиться в такого же безответственного разгильдяя.

«Уазик» несся по мосту. Горящий тысячами огней город остался сзади, на высоком правом берегу, внизу плескалась отблескивающая в лунном свете река, впереди чернело Левобережье, прошитое редкими блестками фонарей.

– Двенадцатый, я Скала, что у вас происходит? – вмешался дежурный.

– Ничего. Ищу ПМГ-4.

– Маршруты не оголять! Запрещаю снимать патрули с маршрутов!

– Пятый, Шестой, Седьмой, Восьмой, выполняйте приказ! – повторил Волк.

Мост закончился, машина нырнула в темноту. Синие вспышки отражались на окружающих Южное шоссе деревьях. Если ехать пятнадцать часов подряд, попадешь в Баку. Но перед дальней дорогой лучше заправиться. Справа тускло светились желтые лампочки бензоколонки. Здесь царило запустение: ни одной машины, наверное, и бензина нет – конец квартала, фонды выбраны.

От диспетчерской навстречу «уазику» бросился человек в белой, забрызганной кровью тенниске.

– Скорей, почему так долго? – возбужденно кричал он, прижимая платок к разбитому лицу. – Их двое, побежали вон туда!

– В машину, быстро! – скомандовал Волк, чувствуя, как просыпается в нем охотничий азарт. – Опишите одежду, приметы…

Потерпевший быстро запрыгнул на заднее сиденье.

– Ты там кровью все не испачкай, – пробурчал Круглов, хотя испачкать что-либо сзади было невозможно – только испачкаться.

Машина, дребезжа, набрала скорость. Пустынная дорога, по обе стороны длинные серые заборы – промзона. Здесь негде спрятаться, можно только бежать вперед.