Расплата

Задумчивость на её лице сменилась тоской, но при свете одних лишь свечей Марк не смог этого различить.

– Марк, скажи, – медленно начала Аня. – Как ты считаешь – мир жесток?

От такого вопроса лёгкая улыбка сползла с его лица. Вопрос был странным и неуместным, но Марк внимательно посмотрел на девушку и осторожно ответил.

– Более чем.

– А люди? Если они создают эту атмосферу жестоких взаимоотношений в мире, значит, и они все жестокие, верно?

Ему понадобилось время для ответа. В основном на размышления о том, куда она клонит.

– Возможно.

Аня смотрела на него, слегка приоткрыв рот, и учащенно дышала. Она подбирала слова, чтобы задать сложный, опасный вопрос, который мог как спасти их обоих, так и погубить одного из них. На это нужно было решиться, даже несмотря на то, что Марк был ей очень симпатичен и вызывал доверие.

– Скажи, кому можно верить?

– В каком смысле? – не понял он и, снова улыбнувшись, попытался перевести всё в шутку. – Мне – магу и волшебнику.

– Я серьёзно, – она пресекла его попытку и заговорила с таким надломом, будто у неё болела сама душа. – Как понять можно верить человеку или нет? Как понять, кому можно открыть своё сердце? Как понять… предадут ли тебя? Сгоришь ли ты, будешь ли разорвана на части в подвале у садистов из службы безопасности, если скажешь что-то не то не тому человеку?

Весь день… нет, не так – все дни, проведённые до этого вместе, все шутки, веселье, развлечения, приятные беседы – всё только что было перечёркнуто и отброшено в сторону. Весёлая атмосфера, окружавшая их всё это время, сейчас исчезла, испарилась, ушла в небытие.

Но Марк не обиделся, не расстроился и не разочаровался. Он, наоборот, был рад, что снова увидел в Ане нечто большее, чем тот показательный внешний лоск и гонор, который она постоянно демонстрировала. Однако тема была крайне странная, и она явно выступала лишь прелюдией к чему-то большему. Марк был достаточно умён, чтобы понять это.

– Мне кажется, ты сейчас задаёшь вопросы не мне. Я прав?

Аня опустила взгляд и стала рассматривать столовые приборы. Блюда постепенно остывали, но ни один из них и не думал к ним притрагиваться, хотя оба давно не ели.

– Отчасти. Я действительно задаю их сама себе. Но и твои ответы тоже хотела бы услышать. Правдивые ответы, – она снова пристально посмотрела на него. – Если бы… одному из нас угрожала смертельная опасность, а второй знал это и мог бы его предупредить, но тогда и сам бы рисковал погибнуть – ты бы предупредил меня?

– Аня, ты меня пугаешь, – вполне серьёзно сказал он вместо ответа.

– Ответь. И я хочу верить, что ты ответишь честно.

Он долго думал, смотря на неё. Аня даже засомневалась, что он вообще что-то скажет, но он заговорил.

– Это звучит… как… Ценна ли ты для меня настолько, чтобы рискнуть ради тебя жизнью.

– Хм… Я бы выразилась по-другому…

Теперь уже она задумалась, а потом долго смотрела на него, пытаясь решить, стоит ли говорить то, что собиралась. Он не торопил её и просто терпеливо ждал. Наконец, она решилась, но говорила медленно, тщательно выбирая слова.

‒ Узнала ли я тебя за эти дни достаточно хорошо, чтобы с уверенностью сказать, что ты настолько достойный человек, что я обязана попытаться спасти тебя, сохранить для этого жестокого мира твою доброту, ум, благородство? Настоящие ли они, эти качества, или я просто обманутая, очарованная хитрым ловеласом дурочка? Бабочка, кружащая вокруг огня, которая вот-вот обожжётся и погибнет.

Марк оказался в замешательстве от таких слов. Что же она хотела сказать ему? Что она знала? Он думал, что у неё есть проблемы, но, похоже, проблемы тут как раз у него, а она что-то знает. И вроде бы хочет, но боится ему помочь. Неужели её прислали специально? Нет, только не это. Он не хочет в такое верить. Нет, нет, нет. Эта чудесная девушка не может…

– Это будто… – он с трудом мог подобрать слова, хотя никогда не жаловался на отсутствие красноречия. – Как будто из меня пытаются выбить признание…

Аня не перебивала его и просто слушала, опустив взгляд.

– Признание в каких-то чувствах. Ты сомневаешься, что я перед тобой – это настоящий я… а не маска, надетая с целью соблазнить красивую девушку. Так?

Она помедлила секунду, а потом кивнула.

– Женщины… – со вздохом сказал он. – Вы так подвержены эмоциям. Ведь если ты отбросишь их и перейдёшь к сухой логике, то сразу поймёшь, что всё, что я сейчас могу тебе ответить, будет всего лишь словами. Максимум – красивыми и высокопарными, но всё равно словами.

На это Аня ответила сразу же и с большим запалом.

– Да, мы – женщины. И да, мы любим ушами, верим в то, во что хотим верить, и напрочь игнорируем то, во что не хотим. И из-за этого нас используют, предают, нам разбивают сердца. А нам всего лишь хочется любить и верить в доброту и искренность тех, кого мы любим.

В её глазах, которые она, наконец, подняла на него, при свете свечей был виден блеск.

– Это звучит, как признание, – взволнованно заметил Марк.

Аня глубоко вздохнула и стала теребить рукой скатерть. Может, пора открыть ему всё, что она чувствует, чтобы он понял настоящую причину её слов?