Расплата

А она не понимала почему с ней так церемонятся? Почему пытаются быть вежливыми, вместо того чтобы грубо настоять на своем, как это бывало обычно? Почему не ругают за все произошедшее? За подстроенный побег, за игру на нервах. Впрочем вряд ли предприниматель так уж сильно волновался. За Дана? Вспомнив о последнем, девушка крепко сжимает лацкан пиджака и пытливо заглядывает в лицо, избегать которого гораздо правильнее. Знакомые черты лица сейчас предельно собраны и не выдают ни одной бушующей внутри эмоции. Темные глаза смотрят вперед, полностью ее игнорируя. Это странно… раздражает. Ее что теперь решили игнорировать?

— Что с Даном? — задает она интересующий вопрос. — Как он? В порядке?

— Все хорошо, не переживай. Дан крепкий парень и подобное для него, что для слона дробинка.

Взгляд темных глаза продолжает ее игнорировать. Поэтому она задает следующий вопрос, зачем-то пытаясь привлечь к себе хищника. Хотя гораздо благоразумнее в данный момент затаиться.

— Как ты меня нашел?

Руки вокруг нее стискиваются сильнее. Губы, расположенные совсем близко, сжимаются.

— Случайно, — неожиданно признается он. — Дурацкая случайность. Но я ей очень признателен.

Темные глаза наконец-то смотрят на нее. В них словно в космической черноте вспыхивают боль, отчаяние и что-то еще. То что сложно идентифицировать. Но ясно одно — эта космическая чернота засасывает. Еще несколько мгновений и выбраться будет очень сложно, а может даже вовсе невозможно. Нужно отвести взгляд. Отвернуться. Переключиться на другое.

В этот момент она совершает огромную ошибку. Потому что глаза, как оказывается, не самое страшное в этом человеке. Переключает внимание и последовательно перемещается вниз. Туда где вроде не должно быть подвоха. Но он есть. Плотно сжатые, мужские губы с коварно вздернутыми уголками выглядят как смертельная ловушка. И она в нее попадается. Делает последнюю попытку увернуться, отвести взгляд, зажмуриться в конце концов. И пропадает. Тянется сама. Целует. Слышит неразборчивую ругань в ответ. Но все тонет в мягком, заволакивающем сознание, поцелуе. Почему они не целовались так раньше? Это ведь так приятно. Может быть, если начало их истории было другим — все бы получилось? Вопросы, ответы на которые никто и никогда не узнает.

Глава 25

Поцелуй застал врасплох. Еще секунду назад прокручивая в голове тысячу и один способ расправы с бесячим Вайлдом, сейчас он лишился дара мыслить. Хотя ситуация явно не располагала к подобным нежностям — отказываться не намеревался. Слишком соскучился, слишком давно желал, слишком, слишком, слишком…

И пускай девчонка явно не понимала, что творит, явно запуталась в происходящем. Ведь еще недавно так нежно обнималась с долбанным американцем. Этот вопрос он еще решит. Это ж надо снова найти ее в номере под Вайлдом! Ничему мужика жизнь не учит. Хотя здесь Марат сам сплоховал. Дал иллюзию согласия. Ну ничего, как дал так и заберет, обратно. Он не гордый!

Стройное тельце дрожало в его руках, жалось ближе и отчаянно искало ласки. И вот как тут отказать? Надо быть последней бездушной скотиной чтобы… Хотя стоп. Он уже. Но об этом потом. Сейчас речь о другом.

Несмотря на творящуюся вокруг кутерьму, хотя одним глазом впрочем поглядывал, он дал девочке то, что она просила: нежность, ласку, заботу. Прошелся влажным языком по ее губам и едва не задохнулся от желания. Они были такие сладкие и охуе***ые. Черт! Так бы и вылизал ее всю.

Стоп! Стоп! Стоп! Тормози Басманов! А то крышу окончательно снесет. Впрочем разве с ней когда-то было иначе? Но тормозить правда надо. Просто чтобы дать девчонке отдышаться — это, во-первых. Во-вторых, оценить обстановку вокруг. Он взял с собой не так много людей. Они хоть и бойцы высшего класса, но и у американских отелей безопасность на уровне. А подставлять своих ребят он не планировал.

С трудом оторвался от девчонки, дал несколько быстрых указаний в наушник и организовал отступление, стараясь при этом оставлять после себя минимальный уровень разгрома. Связываться потом с российским посольством на тему подорванных дипломатических отношений с великой забугорной державой — нет уж, увольте.

Перехватил девушку в своих руках поудобнее и направился к выходу. Путь был расчищен. Их не пытались остановить или даже приблизиться. Оно и не удивительно. Деньги своим людям он платил не зря.

— Марат Борисович, что делать с американцем? — раздалось в наушнике.

Не иначе уродец очухался и решил продолжить свои подвиги. Надо было навалять тому побольше, душу отвести, так сказать. Но ни ситуация, ни время не располагали.

— Оставить и отступать, — отдал он приказ.

— Будет сделано.

На заднем сидении американского автомобиля премиум класса — других в прокате будто не было! — Марат ощущал, что еще долго будет испытывать чувство изжоги при одном намеке на эту страну. В печенках она у него уже сидит. Это ж надо так лохануться. Не увидеть того, что лежало буквально на поверхности. И едва не уехать с пустыми руками.