Расплата

Билл открыл глаза, повернул голову и уставился в иллюминатор. Там, на востоке, куда летел самолет, начало светлеть небо. С тех пор как они вылетели из Нью-Йорка, он никак не мог уснуть: не давали покоя кошмары. Ахмед падает кувыркаясь и разбивается об асфальт, его мозг и кровь брызжут на прохожих. Ужасная картина внезапно сменяется воспоминаниями об их дружбе. Вот первая встреча. Он воссоздавал ее мысленно множество раз, каждая подробность вырисовывалась так четко и ясно, словно это произошло вчера.

…Шел 1968 год. Приближался к концу год его пребывания в Париже. Волшебный, восхитительный год! Возбуждала сама атмосфера города. Кафе были переполнены завсегдатаями, спорившими до глубокой ночи. Все с радостным нетерпением ждали каких-то важных событий. И в мае они разразились. В Париже, Лондоне, Праге, в американских университетских городках словно прорвало плотину и бурным потоком смыло все классовые и расовые барьеры. Упоительное было время, а Париж был самым упоительным городом в мире.

Сорбонна стала одним из центров движения, и Билл с удовольствием окунулся в работу: принимал участие в первых сидячих забастовках, распространял листовки и помогал организовывать марши. Радостное, приподнятое настроение охватило всех. Правительство зашаталось, казалось, оно вот-вот падет. А что или кто его заменит — это никого не интересовало. Перемены стали самоцелью. А потом вдруг все пошло наперекосяк. Вспыхнуло насилие. Счастливое, возвышенное состояние растворилось в клуба́х слезоточивого газа и в потасовках с вооруженными дубинками полицейскими.

Билл был одним из распорядителей марша. Несмотря на все их усилия, в ряды демонстрантов проникли анархисты в мотоциклетных шлемах, захватили инициативу и пошли во главе колонны. Возле моста Сен-Мишель дорогу преградили полицейские в боевых доспехах. Мрачные, несговорчивые, молчаливые, они словно знали, что будет заварушка. В них полетели камни и бутылки с зажигательной смесью — «коктейль Молотова», горючая жидкость потекла под ноги полицейским и быстро превратилась в лужицы пламени. Это словно послужило сигналом для полицейских, и они бросились в атаку. Из боковых улиц на подмогу хлынули новые отряды полиции и набросились на мирных демонстрантов, шедших в хвосте колонны. Их натиск разрушил колонну, под ударами дубинок люди шатались и падали.

Билл увернулся от дубинки, хотел убежать и тут увидел, как полицейский изо всех сил ударил какую-то девушку кулаком в солнечное сплетение, она упала на мостовую. Билл бросился на помощь, оттолкнул полицейского. На его плечи с размаху опустилась дубинка, он упал на колени. Попытался образумить негодяя, но получил еще один сокрушительный удар. Из раны на лбу заструилась кровь. Девушка исчезла, растворилась в толпе.

Ловко увернувшись от еще одного удара, Билл вскочил на ноги и побежал. Спотыкаясь, одолел площадь Сен-Мишель и вскоре оказался на тихой узкой улочке, застроенной домами восемнадцатого века, со стенами из черного камня и крытыми галереями.

С трудом переводя дыхание, он прислонился к стене. Шум на этой улице казался ему пением райских птиц после ада, из которого он только что вырвался. Вдруг из-за угла выбежали трое мужчин и, развернувшись по ширине улицы, двинулись ему навстречу. Они были в джинсах, кожанках и мотоциклетных шлемах. У каждого нижняя половина лица была скрыта шарфом, в руках зажаты короткие стальные прутья. Сначала Билл принял их за компанию анархистов, спешивших поучаствовать в заварушке, но понял, что ошибся, когда один из них что-то крикнул своим приятелям, указывая на его залитое кровью лицо. Не успел он выпрямиться, как они все разом набросились на него и с видимым удовольствием принялись избивать. Билл прижался спиной к высоким двустворчатым дубовым воротам, отделявшим чье-то частное владение от улицы.

Стальной прут с размаху врезался в его плечо. Он попытался закрыться руками, но в этот миг страшный удар почти оглушил его. Обезумев от боли, он вскочил на ноги, согнутой в локте здоровой рукой закрыл лицо. И в ту же секунду его ударили по голове, из глаз посыпались искры.

Он упал на одно колено, а когда в голове немного прояснилось, увидел человека в мотоциклетном шлеме, нависшего над ним словно башня и потрясавшего металлическим прутом. Билл снова попробовал встать на ноги, все вокруг поплыло, громила, казалось, качался из стороны в сторону. И тут опять свет померк в его глазах. Он оперся об угол стены, вытянул вперед руку в тщетном усилии отвести от себя удар. Двое других бандитов подзадоривали приятеля. Биллу чудилось, что они кричат где-то далеко-далеко.

Бандит переступил с ноги на ногу, он не спешил. Медленно поднял руку с прутом и вдруг как-то странно дернулся и повалился назад. Прут упал на землю, даже не задев Билла. Боль и тупое изумление сквозили во взгляде бандита.