Расплата

– Да ты послушай сначала! Ты говоришь, что не желаешь быть игрушкой в руках властей. Это твое законное право. Но с этим копьем все иначе! Оно могло бы стать значимым символом и для крестьян. Ты только представь, Флориан Гейер со святым копьем собрал бы крестьян на решающую битву… Все за ним последуют! Святейшая реликвия, предвестник победы. Победы над несправедливостью, ростовщичеством и крепостным правом. Нет символа более значимого! – Матис распалялся все сильнее. – Прошу тебя, Агнес! Подумай не только о себе. Подумай о том, чего сможешь добиться! – Он схватил ее за плечи. – Эти твои сновидения… Ничего в них не наталкивает на мысль, где может находиться это копье?

– Я… не знаю, – растерялась Агнес. – Помню, что мне снилось бегство. Иоганн нес ребенка, а… а Констанция – сверток…

– В нем и было копье! – взволнованно воскликнул Матис. – Точно! Агнес, постарайся вспомнить! Может, мама рассказывала тебе, где они его спрятали?

– Мне было всего пять лет, Матис! Или забыл? – Агнес с горечью отвернулась. – И вообще, я же сказала, что больше не желаю об этом слышать! Сначала ты говоришь, что любишь меня и не хочешь связываться с оружием, а теперь у тебя только копье на уме!

– У меня не копье на уме, а справедливость. Агнес, пойми, наконец! Возможно, ты единственная, кто еще может изменить исход войны. Прошу тебя, только вспомни, больше ничего!

Агнес медлила. Больше всего ей хотелось просто спрыгнуть в воду, захлебнуться в холодном течении и избавиться от всего. Но и Матиса можно было понять. Она и сама за последние месяцы увидела немало страданий и произвола. Хотя ей мало верилось, что простое копье, каким бы святым оно ни было, могло что-нибудь изменить, она с уважением относилась к добрым намерениям Матиса.

– Ладно, – сказала она наконец. – Я попробую вспомнить. Но на этом всё, пообещать я ничего не могу.

– Спасибо. Большего я и не прошу, – Матис по-мальчишески улыбнулся и погладил ее по волосам, как всегда, растрепанным. – Главное, помни, Агнес, что я люблю тебя. Не легендарную наследницу Гогенштауфенов, а упрямую девчонку, с которой играл в прятки в крепостных подвалах.

Он сжал ее руку, и Агнес почувствовала, как по ее щекам покатились горячие слезы.

Вопреки всем надеждам, сновидений не было и в следующие две ночи. Агнес спала глубоким, крепким сном, и с каждым днем, чем ближе они подплывали к Трифельсу, в душе ее росло странное беспокойство. Она сознавала, насколько опасно появляться в этих местах, пока мстительный супруг, вероятно, еще помышлял о расправе. С другой стороны, Агнес не могла противиться зову крепости. Когда они миновали Шпейер и оказались в тридцати милях от Анвайлера, Агнес поняла, что должна решиться.

Она молча сидела рядом с Матисом на пристани и всматривалась в силуэт города и нависающих над ним башен собора. Мельхиор между тем отправился в один из трактиров, раздобыть припасов. Находясь в непосредственной близости от Трифельса и, соответственно, во владениях Шарфенеков, все понимали, что задерживаться в городе дольше необходимого слишком опасно.

– Я в последнее время много думал о нас с тобой, – произнес наконец Матис; он уставился в черную, зловонную заводь порта и разминал руки.

– Ну и?.. – спросила Агнес. – К какому выводу пришел?

Снова наступило молчание. Только теперь женщина обратила внимание, какая тишина стояла в оживленном обычно портовом районе. Ей вспомнилось, как они с отцом приезжали сюда в прошлом году. Тогда самоуверенность горожан буквально бросалась в глаза. Теперь в городе царило подавленное настроение. Снующие мимо люди смотрели себе под ноги, точно боялись, что их в любую секунду могли схватить прихвостни епископа или курфюрста.

– Даже если мы не отыщем святое копье, мне придется вернуться в Трифельс, – продолжил Матис и вздохнул. – Пока меня разыскивают как мятежника, остаться я здесь не смогу. Но хоть напоследок должен повидаться с мамой и сестрой. Если они еще живы, – добавил он мрачно.

Матис вопросительно посмотрел на Агнес. Перед нею снова был юный, немного неуверенный мальчишка, который так полюбился ей в детстве.

– Ты пойдешь со мной? – спросил он наконец. – Когда с этим будет покончено… отправимся, куда бы ты ни пожелала. Обещаю!

Агнес поджала губы. Она по-прежнему не представляла, куда ей податься после всего, что ей довелось пережить, столько потерять и столько обрести. Ее родиной был Трифельс, но путь туда был закрыт навсегда. И в отличие от Матиса или Мельхиора, ей нечем было заработать себе на хлеб.

«Разве что врачеванием, – подумала она. – Хорошо хоть отец Тристан научил меня лечить».

– Не знаю, Матис. Слишком опасно возвращаться обоим, – начала она. – Мне там не с кем прощаться. Может, мне лучше подождать тебя здесь…

– А потом снова пропадешь, и я снова потрачу месяцы на твои поиски? – Матис улыбнулся. – Не думаю, что это хорошая идея.

На другом конце пристани показался Мельхиор; в руках он держал несколько дымящихся паштетов и кувшин кислого вина.